Валерий Попенченко был неповторимым мастером бокса, а неповторимости, как гласит известный афоризм, не учат. Это прекрасно понимали тренеры Юрий Матулевич и Григорий Кусикьянц, которые, работая с Попенченко, помогли ему сохранить и усовершенствовать его боксерскую манеру, хотя многим знатокам она казалась «корявой» и слишком прямолинейной.
«Ах, если б ты знал, как меня били! — признался он однажды журналисту Михаилу Блатину, которому удалось вызвать его на откровенность. — До того как я вышел в люди, стал чемпионом. Как меня би-и-и-ли!»
Валерий Попенченко одержал на ринге 200 побед, однако никогда не забывал о тех тринадцати боях, в которых потерпел поражение. С годами его боксерская манера, конечно же, трансформировалась: Попенченко подавлял соперников своей неутомимостью, «скорострельностью» и запредельным бесстрашием. Разумеется, и сам он за годы своей карьеры тоже пропустил немало жестких ударов, поскольку основой «русского стиля» Попенченко оставалась его манера, которой он был наделен от природы.
На своих противников он обрушивал шквал ударов, защитой же зачастую пренебрегал, поскольку хорошо «держал удар» и почти всегда мог «перебить» соперника.
Он работал первым номером, слегка откинув назад голову и опустив руки. И так стремительно начинал атаку, что невозможно было понять, когда он успел ее подготовить. Думать об этом его соперникам было некогда: он осыпал их сериями ударов, любой из которых мог оказаться акцентированным.
«Самым интересным было то, как он наносил свой нокаутирующий удар, — вспоминал боксер-виртуоз Виктор Агеев. — Когда противник, прижимаясь к нему, переходил в атаку, Валерий делал финт левой рукой, правой бил в туловище, левым боковым в голову и правым прямым в голову. Это был взрыв: один из ударов попадал в цель, и бой заканчивался нокаутом».
Тем не менее многие знатоки считали, что в бою с Попенченко, «просчитать» которого, как они считали, проще простого, хитрость и тактическая изобретательность могут оказаться куда более сильными козырями, нежели его темп, скорость и атлетизм.
В 1960 году Валерий Попенченко становится чемпионом СССР, однако на Олимпиаду в Рим наша сборная отправилась без него: в отборочных соревнованиях он проиграл Геннадию Шаткову. Но вряд ли дело было только в той неудаче: тренеров не устраивала боксерская манера Попенченко, далекая от общепринятых стандартов. Да и в газетах его то и дело упрекали в том, что он боксирует, «бравируя отвагой и не заботясь о защите».
Вот что в связи с этим говорил известный спортивный комментатор Григорий Саркисьянц: «К Попенченко относились с прохладцей: “Да что в нем такого особенного? Ну, бьет и бьет, бьет и бьет... Колотушка есть, а вот способности остроумно обыграть соперника — нет”».
Подтверждением такого мнения стал успех Тадеуша Валасека, воспитанника знаменитого польского тренера Феликса Штамма, победившего Попенченко в 1963 году во время встречи сборных СССР и Польши в рамках учрежденного тогда розыгрыша Кубка Европы по боксу. «Я дал задание Тадеушу молниеносно двигаться, — рассказывал потом Штамм журналистам, — и вызывать огонь на себя, чтобы измотать Попенченко, “выжать сталь” из его мускулов, а затем решительно контратаковать. Это был бой двух интеллектов, и мой ученик выиграл его с блеском».
Несмотря на столь значимую победу своего боксера проницательный Штамм всё же счел необходимым упомянуть об интеллекте обоих бойцов, хотя, наверное, мог ограничиться похвалами лишь своему подопечному.
Бой показывали по телевидению. Валасек действительно перехитрил Попенченко. Не боясь того, что его обвинят в пассивности, он то и дело уходил в «глухую защиту», подставляя под удары локти, плечи и перчатки, а затем, поймав паузу в действиях Валерия, контратаковал, избегая любого риска и незамедлительно входя в клинч.
Это был равный бой, но судьи всё же отдали предпочтение поляку, возможно, вспомнив, что когда-то (в 1957 году, во время матчевой встречи команд советского «Динамо» и польской «Гвардии») Валасек одержал победу над 20-летним Попенченко.
Только в 1963 году Валерию Попенченко, уже неоднократному чемпиону страны, доверили выступить в составе советской сборной.
«В 1963 году, — вспоминает Саркисьянц, — в Москве должен был пройти чемпионат Европы по боксу. А так как Попенченко победил на первенстве страны, то руководители советского спорта вынуждены были призвать его в сборную. “И раз уж не нужно оформлять на него документы для выезда за рубеж, — решили они, — то пусть он выступит на европейском ринге в Москве, где и подтвердит свою несостоятельность”».
Но в Москве «корявый» Попенченко, боксировавший «не так, как надо», заставил приумолкнуть всех, кто сомневался в его бойцовском таланте.
Одним из фаворитов московского чемпионата был итальянец Мури. Специалисты прочили ему легкую победу над советским боксером. Но уже в первом раунде Попенченко послал противника в нокдаун. Секундант итальянца выбросил на ринг полотенце, и Мури признал свое поражение.
В финальном бою встретились Валерий Попенченко и румын Ион Моня. У румына была репутация мастера глухой защиты, «боксера в броне». Как же к нему подобраться? Где его слабые места?
Попенченко не стал тратить времени на разведку. Едва выйдя на ринг, он тут же начал вколачивать свои многоударные серии в «броню» трехкратного чемпиона Румынии и призера Олимпийских игр в Риме. И вскоре рефери остановил бой ввиду явного преимущества нашего бойца.
С тех пор люди, причастные к боксу, внимательнейшим образом следили за русским уникумом. Все его бои фиксировали на пленке, а затем специалисты разбирали каждое его движение по кадрам и по секундам, пытаясь разгадать феномен Попенченко. Именно так, по фото- и киноматериалам, с Валерием Попенченко заочно познакомился Мохаммед Али. Позже он заявил, что учился у Попенченко работать на ринге.
В 1978 году Али приезжал в Советский Союз для показательных выступлений. И первый вопрос, который Мохаммед задал журналистам, был о Попенченко. Узнав, как погиб Валерий, он был потрясен. «Только Попенченко — сказал тогда Али, — обладал такой же реакцией, как и я».
В 1964 году Валерий Попенченко отправился на Олимпийские игры в Токио. И там он дрался так, как будто всю жизнь копил энергию, которую надо было выплеснуть именно сейчас.
Его первый бой, с Султаном Махмудом из Пакистана, завершился уже в первом раунде, после того как Попенченко дважды отправил своего противника в нокдаун. Второй бой, с нигерийцем Джо Дарти, он безоговорочно выиграл по очкам. В третьем бою Валерий вновь встретился с серебряным призером Олимпиады в Риме хитроумным Тадеушем Валасеком.
В первом раунде, опасаясь ловушек, наверняка заготовленных Валасеком, Попенченко осторожничал, но во втором раунде Валерия «подвел» его темперамент: не в силах больше сдерживаться он дважды послал поляка в нокдаун. В третьем раунде Валасек снова оказался в тяжелейшем нокдауне, и бой был прекращен. Тот поединок уже никак нельзя было назвать «боем двух интеллектов». Всё происходившее на ринге определялось стратегией и тактикой нашего бойца, его мыслью и его чувством...
«Рыцарь ринга Тадеуш Валасек был хорош, — говорил потом тренер Валерия Попенченко Григорий Кусикьянц, — а Валерий — просто великолепен. Это было торжество импровизации, полета фантазии, твердой дисциплины и педантизма, что присуще только великим боксерам».
В финальном бою Попенченко встретился с пятикратным чемпионом ФРГ Эмилем Шульцем. Их поединок продлился меньше минуты: чтобы нокаутировать Шульца, Валерию хватило нескольких десятков секунд.
В Токио Валерию Попенченко, первому из наших мастеров ринга, был вручен Кубок Вэла Баркера — как самому техничному боксеру Игр. На церемонии награждения он обратился к присутствующим на английском, после чего лорд Рассел, президент Международной ассоциации бокса (АИБА), тут же спросил его: «Вы жили в Англии?»
«У меня диплом военного инженера, — ответил Попенченко. — Сейчас я пишу диссертацию; без английского я не смог бы над ней работать».
«Я был бы счастлив, если бы у меня был такой сын!» — воскликнул пораженный его словами Рассел. А на следующий день в газетах появились репортажи об этом событии, авторы которых на разные лады, но с одинаковым чувством изумления сообщали о том, что «Мистер нокаут» к тому же еще и русский интеллектуал.
Людей, хорошо знавших Попенченко, это «открытие» не удивило. «Интеллектуальные способности Валерия поражали нас еще в Суворовском училище в Ташкенте, — говорил однокашник Попенченко, Герой Советского Союза космонавт Владимир Джанибеков. — За ним тянулись, потому что он был не только бойцом, но еще и математиком, отличником. Являлся для нас ярким примером невероятной разносторонности. Окончив училище, Попенченко получил золотую медаль. И это тоже говорит о многом. Он нас учил, причем порой даже больше, чем все воспитатели вместе взятые».
На ринге справа — Валерий Попенченко
Григорий Филиппович Кусикьянц, тренер Валерия, не считал нужным распространяться об особых способностях своего ученика. Свою же роль он видел в том, чтобы проявить разнообразные таланты Валерия, которые могли обогатить его интеллект и ускорить продвижение к спортивным вершинам.
На ринге Григорий Филиппович разыгрывал с Валерием сложнейшие комбинации, которые сам он называл шахматными партиями. За настоящие шахматы он тоже его усадил и часами играл с ним.
Кусикьянц был, наверное, единственным тренером по боксу, который водил своих учеников на балет: он был убежден в том, что они должны приглядываться к тому, как балерины работают корпусом и ногами, так как боксеры тоже «танцуют» на ринге.
Для своего подопечного, обладавшего нестандартной техникой, Кусикьянц разработал нестандартные способы физической подготовки. Дважды в день, утром и вечером, у Попенченко был пятикилометровый кросс. А в перерывах между лекциями он во дворе училища под присмотром тренера колол дрова. Подобный метод подготовки спортсмена многим казался странным. Но вскоре у него появилась армия последователей во всем мире, в числе которых был и Сильвестр Сталлоне, который именно так вел к победе своего Рокки Бальбоа.
Валерий Попенченко был неравнодушен к искусству. Со своей будущей женой Татьяной Вологдиной, студенткой кораблестроительного института, он, кстати, познакомился в Эрмитаже, на выставке Родена. Валерий наизусть читал ей стихи Пушкина, Тютчева, Лермонтова, Петефи, Маяковского. А спустя три месяца после их первой встречи Татьяна и Валерий поженились.
В шахматы же Попенченко научился играть так, что чемпион мира Михаил Таль то ли в шутку, то ли всерьез не раз предлагал Валерию довести его до уровня гроссмейстера. Но Попенченко лишь улыбался в ответ. В то время он был уверен, что боксу уже не изменит...
«Сильных боксеров много, — говорил Григорий Кусикьянц, — а вот умных боксеров катастрофически мало».
В Высшем военно-морском училище Попенченко сразу же громко заявил о себе не только как об «умном» боксере. Преподаватели отмечали его редкие способности и блестящее знание физики и математики.
Валерий Попенченко хотел побеждать не только в спорте. Он жаждал быть первым во всем. Окончив училище, сразу поступил в адъюнктуру. Начал работать над диссертацией, тема которой была связана с жизнеобеспечением изолированных объектов: космических кораблей, подводных лодок, батискафов и бункеров, способных выдерживать атомные взрывы.
В 1965 году Валерий Попенченко блистательно выступил на чемпионате Европы в Берлине. Свои поединки он заканчивал в первом раунде. А на все пять боев «Мистер нокаут» затратил меньше десяти минут. И в том же году заявил, что уходит из бокса. Его поклонники не могли в это поверить. Почему он принял такое решение? Что вынудило 27-летнего чемпиона поступить так на пике своей боксерской карьеры?
«Когда я задал ему подобный вопрос, — рассказывал доктор физико-математических наук Александр Архангельский, — Валерий сказал, что у него перед глазами стали появляться какие-то мухи, и что такое бывает от ударов. Валерий всегда продумывал свои действия на несколько ходов вперед. И можно предположить, что в тот день, когда перед его глазами впервые пролетели «мухи», он пришел к решению оставить бокс, чтобы реализовать себя в науке».
Еще в училище Валерий увлекся нумерологией и крайне заинтересовался математическими расчетами Иоганна Кеплера, с помощью которых знаменитый ученый пытался вычислить свое будущее. Эта идея увлекла и Попенченко. Он создал математическую модель своей судьбы. На число 37 в ней выпало несчастье...
«В тот роковой вечер 15 февраля 1975 года, — вспоминал двукратный олимпийский чемпион Борис Лагутин, знаменитый боксер, работавший тогда в ЦК комсомола и занимавшийся расследованием обстоятельств гибели Попенченко, — Валерий задержался в здании МВТУ имени Баумана, где в последние годы возглавлял кафедру физвоспитания. Ректор вуза Николаев по случаю какого-то торжества пригласил заведующих кафедрами в свой кабинет. Выпили по рюмке коньяку. Валерий торопился, так как вместе с женой должен был отправиться к своему другу, который отмечал свой день рождения. От ректора Попенченко позвонил домой, сказал, что выезжает. Из кабинета выскользнул раньше всех, не дожидаясь конца торжества.
В институтском здании царила тишина. Студенты давно разошлись по домам. Осталась лишь работавшая допоздна уборщица. Она и услышала глухой звук, с которым что-то тяжелое упало сверху на стоявший внизу теннисный стол. Оказалось, что в лестничный пролет свалился Валерий Попенченко. Но как это произошло, не видел никто».
Согласно официальной версии, у Попенченко из-за микроинсульта произошла кратковременная потеря сознания. Перила на том лестничном пролете были низкими и не могли его удержать. Эксперты-криминалисты пришли к заключению, что это был несчастный случай.
«Гении кажутся нам загадочными, так как они вроде бы понятны, но непостижимы», — сказал кто-то из великих. Не знаю, можно ли назвать Валерия Попенченко гением, однако он и сегодня остается для нас загадкой, заставляя размышлять об особенностях его таланта, его ярчайшей индивидуальности и о легендарной неудержимости, с которой он, стремясь к своей цели, пробивался сквозь любые преграды.
Андрей БАТАШЕВ
