Чудеса равномерного темпа

2014 2 kochЗа окном воет ветер. Это февральский ветер. Гудит под крышей, на чердаке, как когда-то в печной трубе, — густым грозным гулом. Колючий снег царапает стекло, бьется в дверь. Февральский снег — он такой, зима словно спохватывается, что скоро ей дорогу уступать весне, — загибает напоследок.

Печки в доме давно уже нет и в помине, а зимой она всегда вспоминается, особенно когда за окном вьюжит. В такие минуты как-то само собой всплывают в памяти все детские сказки про зиму, про синие леса, про пушистые ели, про сугробы.

Я люблю февраль. Только в феврале после вьюги наступает та тишина, которую называют немой. Выкатывает на черное небо тонкий, иззябший за зиму месяц, звезды сияют чужим холодным огнем. Лес кажется далеким, хотя вот он, совсем рядом — сосны, березы, липы. Снег под февральскими звездами кажется не белым, а синим: большие его шапки лежат на сосновых лапах, на липовых и дубовых ветвях. Особенно я люблю февральскую тишину субботним вечером. Выйдешь из дома, постоишь посреди деревьев и домой — лыжи готовить «на завтра».

Утренняя лыжня ведет всё дальше от дома, уводит в лес километров на двадцать. Лучи робкого февральского солнца искрят снег, слепят глаза, покрывают едва заметной корочкой цепочку лисьих следов. Снег хрустит под лыжами, дыхание инеем оседает на плечах.

Я не один, со мной человек двадцать школьников. Они тоже хотят увидеть эту красоту, хотят надышаться воздухом, хотят поднабраться силы. О-о, февральская лыжня дает больше, чем силу, она дает здоровье. Для моих учеников слово «здоровье» пока понятие абстрактное, расплывчатое. Им пока не с чем сравнить свое состояние, юные они для этого. Один мой ученик по имени Сергей (он уже давным-давно окончил школу, но мы не прервали с ним связь, дружим до сих пор) признался недавно о детских своих ощущениях, полученных от лыжных тренировок: «Тогда казалось, что с каждым толчком палками крепнет тело. Я почти физически ощущал эту возрастающую крепость. В те, юношеские, времена я не понимал, что вкладывают в понятие «здоровье» взрослые. После каждой лыжной тренировки просто осматривал себя, свое тело в зеркало. Видел, как наливаются мышцы рук, как становятся шире плечи. Чувствовал, что могу выполнить какую-то работу наравне с отцом, и мне казалось, что это и есть то самое здоровье, о котором так много говорят взрослые».

Интересные рассуждения, не правда ли? У Сергея было очень слабое сердце. Слабое настолько, что он был освобожден от физкультуры вплоть до девятого класса. То ли в виду этого слабого сердца, то ли от перестраховки родителей к девятому классу физическое состояние парня стало совсем уж никудышным. Сделает он несколько наклонов — его тошнит, чуть скорость ходьбы прибавит — задыхается, а уж если пару раз вращение головой выполнит в одну или другую сторону — всё, чувств может лишиться. Представляете?

Я был рад увидеть его на тренировке. Тогда, после некоторого перерыва, начал вести в школе уроки физкультуры. Вначале сходил в детскую поликлинику и расспросил у детского врача обо всех больных детях, сделал себе пометки в дневник. Подивился длинному списку и рад был, когда Сергей сам решил как-то исправлять положение. Он сначала просто приходил посмотреть на меня, на уроки, которые я вел, потом пришел в спортивной форме. Долго мы с ним восстанавливались. Долго, кроме гимнастики и ходьбы, не делали ничего, хотя я знал, что окончательно исправить положение могут только лыжи. Не горки, не погоня за разрядом, а длительные прогулки в равномерном темпе.

Я верю в равномерный темп! И неправда, что равномерный темп не дает нагрузки, еще как дает! Сколько детей он поставил на ноги, скольких из них — слабых и едва живых — превратил в выносливых и сильных! Тот же Сергей к февралю десятого класса окреп настолько, что способен был пройти 20 километров по воскресной лыжне. А через три года я узнал, что он вошел в пятерку лучших лыжников университета, участвовал в эстафетах и лыжных марафонах. Сейчас, глядя на него, никто ни за что не догадается, что всего лишь несколько лет назад он считался безнадежно больным. Вот она, сила февральской тренировки, чудо равномерного темпа!

Почему я акцентирую внимание именно на февральской тренировке? Дело в том, что школьная программа предусматривает занятия лыжами, начиная с января. Так уж заведено. За полтора месяца научиться передвигаться на лыжах можно, но каких-то весомых результатов (разряд ли заработать, здоровья ли подкопить) достичь никак не получится. Потому-то я в обязательном порядке включаю лыжные тренировки с декабря. Естественно, во внеурочное время три раза в неделю. Занимаюсь со всеми желающими.

Снега в декабре обычно еще немного, лед на реке не встал, потому круг тренировочный прокладываем поблизости — в парке. Накапливаем выносливость, оттачиваем технику: накручиваем круги без палок, работаем в небольшие подъемы, отрабатываем ходы. Чем увлекаю? Будущими февральскими походами. Срабатывает!

Тренировку разбиваю на две части. Первая часть — отработка техники, вторая — прохождение заданной дистанции в равномерном темпе. Эта дистанция растет медленно: три километра, пять, семь километров. Поначалу темп очень невысок, чуть быстрее ходьбы. По мере тренированности темп растет понемножку, едва-едва.

В январе уходим в лес, но и здесь за большими километрами не гонимся, не спешим. Пятикилометрового круга вполне достаточно, а терпение у ребят вырабатываю вторичным его прохождением. Мои многолетние наблюдения доказывают, что именно этот способ является самым действенным в наработке выносливости, терпения! Работаю без секундомера, главный критерий — ровное дыхание.

Я понимаю, что классный тренер может фыркнуть — подумаешь, мол, удивил двумя пятикилометровыми кругами. Но дело в том, что задачу я преследую более скромную, нежели главные тренеры страны. Моя задача: так процесс поставить, чтоб хотя бы треть учеников, что через мои руки проходят, лыжи полюбили и поняли. Чтоб не гонялись почем зря, чтоб регулярностью не пренебрегали и сердце не рвали от случая к случаю. Меня так и подмывает задать вопрос возможным оппонентам: «Много ли людей из числа окончивших школу не бросили лыжи и знакомы с главным принципом тренировки?» Увы, погоня за тестами и секундами выкашивает эти ряды. А здесь налицо выполнение главной задачи: ребенок с удивлением для самого себя осознает, что, оказывается, он — может! Может пройти 10 километров на лыжах и не запыхаться.

После этих тренировок все разговоры — о «дыхалке» и «терпелке». Слышали бы вы, как эти мальчишки с гордостью терминами бросаются, осознавая, что и они — не в последних, и у них — всё в порядке и с силой, и с выносливостью. Вот тут уж я могу сказать, причем утвердительно, что любовь этих юных людей к лыжам состоялась! Состоялась и не покинет их и потом. Став взрослыми (папами и мамами), они обязательно передадут свои знания (знания, я не оговорился) своим детям. Потому что они поняли не только пользу и радость от занятий, их покинул страх перед собственным «не могу». Это ли не главная цель? А знания у них есть, потому как они сами прошли и через постепенность, и через регулярность, и через любовь к лыжам!

Кстати, если бегать на лыжах регулярно год за годом, техника за лето почти не страдает — об этом не только дети говорят, но и все знакомые физкультурники. Лишь первые две-три тренировки чувствуется какое-то неудобство, а потом будто и лыжи не снимал на лето.

В феврале тренировка меняется: каждое новое воскресенье мы с учениками пробиваем новый маршрут. Делаем большую петлю километров на двадцать и маленькую — на десять. В воскресенье можно не спешить. Эта, вновь пробитая по лесу петля, станет тренировочным полигоном на целую неделю. Можно было бы пробить маршрут и «бураном», но так не хочется нарушать лесную тишину рокотом двигателя! И польза двойная: топтать лыжню — дело непростое, подвластное только человеку выносливому и подготовленному. Те, кто посильнее, — топчут; те, кто послабее — утаптывают. Но все эту «двадцатку» проходят. Такой подход позволяет использовать главный принцип, на который я опираюсь в тренировке, — «Не навреди!».

В воскресенье мы круг пробиваем, а в последующие дни недели катаемся по готовой лыжне. Пройти «двадцатку» для школьника — достижение! Это главная цель, к которой я подвожу своих учеников в феврале. Дистанцию работаем в равномерном темпе, обращая особое внимание на спокойное, ритмичное дыхание и возможно более долгое и плавное скольжение. Конечно, без хорошей техники и наработки километража такую задачу не выполнить. Вот здесь и дают себя знать декабрь — январь. Если бы я использовал лыжи только в январе — феврале, как того требует школьная программа, нужной цели не достиг бы ни за что.

Интерес обязательно нужно «подогревать». Чем увлечь, как внести разнообразие? Каждое воскресенье прокладываем новый круг. А новый круг — это поход. Кто из мальчишек откажется от настоящего похода? Причем каждый знает, что по воскресеньям мы делаем не просто интересное дело, но и нужное: прокладываем новую трассу для тренировок. Кстати, воскресные тренировки мальчишки, ученики мои, стараются не пропускать. Интересно ведь!

Вообще, в школе любой предмет нужно вести «на интересе». В новых учебных программах есть всё — научность, дифференцированный подход, развитие компетентности, вот только интерес куда-то подевался. Но, как показывают время и опыт, интерес — это главный двигатель в любом деле, двигатель, способный привести к любой цели.

Есть еще одна причина, по которой я так жду февраль. Длительные лыжные февральские тренировки сближают меня со многими учениками. Я не знаю причины, не знаю, почему так происходит! Может быть, причиной пот, который обильно выжимает длительная дистанция и у новичков, и у мастеров? Может быть, красота? Красота движения, красота природы вокруг, красота уходящей в сосновый бор лыжни? Может быть, потому, что я даю возможность мальчишкам поверить в себя, и они понимают это? Возможно.

А февраля я всё же дождался! Царапает стекло колючий снег, воет ветер, мерзнет месяц... А вот мы завтра и посмотрим, так ли это страшно? Лыжи-то готовы. Завтра — в путь.

Владимир КОЧЕТКОВ, учитель географии и физкультуры,
пос. Сурское, Ульяновская обл.