Олимпийский характер
Дуэт или дуэль?
Наталья Бестемьянова и Андрей Букин — олимпийские чемпионы 1988 года, четырехкратные чемпионы мира (1985—1988), пятикратные чемпионы Европы (1983, 1985—1988), трехкратные чемпионы СССР (1982, 1983, 1987) в спортивных танцах на льду. Ученики Татьяны Тарасовой навсегда вписали свои имена в историю мирового спорта, сумели опередить само время и во многом предвосхитить — нет, предопределить! — дальнейший путь развития ледовых танцев. О том, как непросто пришлось первопроходцам, наш рассказ.
Когда-то спортивные танцы на льду были одним из самых консервативных видов фигурного катания. Суровые правила гласили: произвольная программа должна состоять из четырех разнохарактерных частей, чтобы арбитры могли оценить разносторонность танцевальной подготовки каждого дуэта. Использовать рискованные высокие поддержки партнерши, а также выбросы и сложные прыжки категорически запрещается — это удел спортивных пар.
Стоит ли говорить, как сковывали эти правила творчество танцоров! Для того чтобы спортивные танцы не выродились в салонные «танцульки», в состязание — у кого костюмы наряднее, прически вычурнее, самый яркий макияж, Татьяна Тарасова задумала устроить революцию на льду. А именно: поставить танцевальные номера на единой музыке, на едином сквозном драматургическом сюжете, иначе говоря — приблизить ледовые танцы к балетному искусству.
Первыми сюжетный номер под названием «Вестсайдская история» показали ее первые ученики — двукратные чемпионы мира Ирина Моисеева и Андрей Миненков. Но... На мировом чемпионате 1978 года эту программу «засудили», после чего Ирина и Андрей ушли к другому тренеру.
Зато Бестемьянова и Букин решили бороться до конца — вопреки предвзятости судей и всевозможным закулисным интригам. Они сумели совместить до блеска отточенную технику катания с высочайшим эмоциональным накалом, подлинным артистизмом, и оттого их лучшие композиции превратились в незабываемое зрелище.
Спор между сторонниками «классического» и «художественного» направлений в ледовых танцах не закончен по сей день, и на пьедесталы попеременно поднимаются представители обеих школ. Но давайте подумаем: кто из чемпионов последних десятилетий особенно нам запомнился?
Наверное, у большинства из вас, дорогие читатели, в этот «золотой список» непременно войдут брат и сестра Дюшене из Франции, канадцы Тесса Вертью и Скотт Моир и, конечно же, наши Татьяна Навка и Роман Костомаров. «Художники», а не «технари»... И вовсе не случайно, наверное, Татьяна и Роман выбрали для своей победной олимпийской композиции мотивы из «Кармен» — той самой «Кармен», которая когда-то принесла всемирное признание Наталье Бестемьяновой и Андрею Букину. А помогала им поставить этот танец опять-таки Татьяна Тарасова...
Наталья Бестемьянова и Андрей Букин шли к своему олимпийскому «золоту» одиннадцать лет. И взяли его на Играх-88 в Калгари — когда многим казалось, что их лучшие годы остались позади...
Вспоминает Наталья Бестемьянова: «Подготовка к Олимпиаде-88 началась для нас еще в олимпийском Сараеве. Даже нет — раньше, сразу после чемпионата мира 1983 года в Хельсинки, где мы в очередной раз уступили великолепной английской паре — Джейн Торвилл и Кристоферу Дину. Потом поехали с показательными выступлениями по Европе. Во Франции нас догнала Татьяна Анатольевна Тарасова. И объявила: “Я так думаю, ребятки: если мы будем правильно и умно тренироваться, то сумеем докататься до Калгари, и уж там-то точно победим!”
Почему уже тогда она решила заговорить об этом? Наверное, потому, что в глубине души каждый из нас понимал: в Сараеве первое место нам не отдадут. Увы, мы опоздали “заявиться”. В 1978 году, когда мы с Андреем только-только пробивались в сборную Советского Союза, Торвилл и Дин уже были лидерами английской сборной и дебютировали на чемпионатах мира и Европы. Причем сумели сразу заслужить самые лестные отзывы у специалистов. А в спортивных танцах догонять того, кто успел приглянуться судьям до тебя, занятие почти что безнадежное. Пробейся мы в национальную команду чуть пораньше — и всё, глядишь, сложилось бы иначе».
Из журналистского досье
Наталья Бестемьянова родилась в Москве 6 января 1960 года. В фигурное катание пришла в пять лет по рекомендации врачей — чтобы укрепить ногу после операции. Сначала тренировалась в оздоровительной группе, пока не попалась на глаза тренеру Антонине Ивановне Карцевой, которой понравились Наташины неугомонность и настырность. Но вот беда: эта маленькая рыжеволосая бестия страдала так называемым комплексом минус старт. Во время соревнований она настолько горела, заводилась, стремилась прыгнуть выше головы, что зачастую срывала элементы, которые легко исполняла на тренировках...
Тем не менее вскоре ею заинтересовался знаменитый специалист по одиночному катанию Эдуард Плинер. Под его руководством Бестемьянова выиграла юниорский чемпионат страны и Кубок СССР. Ей было тогда 16 лет. Но... Великий Станислав Жук уже вывел на арену «чудо-девочку» Елену Водорезову. И Наталья поняла: стать первой в женском одиночном катании ей, увы, не суждено. Поэтому она охотно согласилась попробовать себя в спортивных танцах.
Андрей Букин родился 10 июня 1957 года в Москве. В семь лет мама записала его в секцию фигурного катания, чтобы сын не попал в «нехорошую дворовую компанию». Кроме того, Андрей занимался гимнастикой и плаванием. Словом, рос статным, атлетичным. Во многом именно поэтому тренер Анатолий Петухов предложил ему переключиться с одиночного катания на спортивные танцы — там было много красивых фигуристок, а вот достойных партнеров не хватало. Однако две девочки, которых предложил Андрюше Петухов, ему не приглянулись. То ли дело Оля Абанкина, которая тренировалась в группе у Надежды Степановны Широковой! Оле Андрей тоже явно нравился. И в 1969 году они встали в пару.
В четырнадцать лет Абанкина и Букин уже выступали на соревнованиях среди взрослых. В девятнадцать — заняли пятое место на всесоюзном чемпионате и третье — в розыгрыше Кубка СССР. В общем, стояли на пороге сборной. И тут... Надежда Широкова решила, что Букину, чтобы перешагнуть этот заветный порог, нужна более яркая партнерша. Обычная для фигурного катания история. Но... Оля и Андрей уже были влюблены друг в дружку. Предать любовь ради спортивной карьеры? Такой выбор для Андрея был немыслимым. В 1976-м обиженная недоверием тренера Ольга повесила коньки на гвоздь. А в 1980-м они с Андреем сыграли свадьбу. Но вот как спортсмен Букин, оставшись на льду без любимой партнерши, что называется, «завис».
В 1977-м утратившие чувство перспективы Бестемьянова и Букин внезапно оказались в группе у Татьяны Тарасовой, которая всегда славилась умением увидеть в фигуристах то, чего не видели другие тренеры. Андрею тогда было двадцать лет, Наталье — семнадцать. В фигурном катании в таком возрасте многие уже в чемпионах ходят. Но Тарасову это не смущало.
Вспоминает Андрей Букин: «Когда я в первый раз встал с Наташей в пару и по-хозяйски положил ей руку на бедро, она покраснела до ушей и вся зажалась, словно окаменела. Сперва я донельзя удивился, а потом понял: она же никогда не каталась в паре, и оттого восприняла мое “объятие” как выходку наглого мужлана. Ну, с этим мы разобрались быстро. А вот с остальным... Во-первых, девочки-одиночницы очень накачанные, у них ноги — железобетонные. А у танцовщицы они должны быть мягкими, эластичными. Во-вторых, Наташа поначалу каталась сама по себе, в свое удовольствие, и ее совсем не волновало, что где-то рядом есть партнер. Мы потратили довольно много времени, пока она не избавилась от этих недостатков. Хорошо, что я по натуре терпеливый».
Вспоминает Наталья Бестемьянова: «Первый сезон никаких наград нам не принес. Зато мы почувствовали, что наш произвольный танец на испанские мотивы по-настоящему задевает публику! Такого чувства ни Андрей, ни я прежде ни разу не испытывали. А накануне второго сезона Татьяна Анатольевна сказала: “Будем ставить Чарли Чаплина!” И вот тут меня буквально дрожь пробила. Незадолго до этого Чарли Чаплина изобразил на льду Игорь Бобрин — великий артист от фигурного катания. Конечно же, эти программы будут сравнивать, и вдруг сравнение окажется не в нашу пользу?!
Вдобавок я была безумно влюблена в Игоря, но он, увы, уже был женат, и так продолжалось аж до 1983 года. Тарасова, конечно, знала о моей влюбленности и... часто приглашала Игоря на тренировки. А потом говорила: “Бобрин сказал о тебе вот то-то...” Татьяна Анатольевна, как никто, умеет находить совершенно неожиданные приемы для мотивации своих учеников...
Мы завелись, и танец рождался как бы сам собой. Но, честно говоря, мы никак не ожидали, что с этой новой произвольной композицией нас сразу же пошлют на мировой чемпионат. И там, в Вене... Сначала Андрюша наделал уйму ошибок в обязательных и в оригинальном танцах. Зато когда мы показали “Чаплина”... Публика прямо заходилась от восторга, а судьи настолько растерялись, что выставили совершенно разные оценки — от четвертого места до тринадцатого. В итоге мы оказались десятыми. Неплохо для никому не известных дебютантов! Там же, в Вене, мы впервые встретились лицом к лицу с Джейн Торвилл и Кристофером Дином. Они заняли восьмое место. Да, они тогда катались лучше нас, но мне показалось, что со временем мы сможем их опередить».
Вспоминает Андрей Букин: «Наташа всегда была неукротимой оптимисткой. Я — человек трезвый, осмотрительный. Джейн и Кристофер оказались очень яркой парой. И я подумал: вот кого зарубежные судьи теперь потянут в чемпионы! И мои опасения подтвердились. Джейн и Кристоферу нередко позволяли делать то, что нам с Наташей никогда бы не позволили. Например, поставить “Болеро” — нашумевшую олимпийскую программу 1984 года, которая была сплошным нарушением жестких правил ледовых танцев».
Вспоминает Наталья Бестемьянова: «К 1984 году судьи буквально пригвоздили нас ко вторым ступенькам пьедесталов. А первую неизменно отдавали англичанам. Что же до “Болеро”, то мы впервые увидели его вблизи — на тренировке — на предолимпийском чемпионате Европы в Будапеште. Не скрою, я была потрясена: сколько эмоций, какая легкость исполнения! Джейн и Кристофер уже объявили, что после Олимпиады в Сараеве они уйдут из большого спорта, и на прощание создали подлинный шедевр. Нас ободряли: ваша “Ярмарка” тоже великолепна! Но впечатление от катания английского дуэта оказалось настолько сильным, что я дрогнула во время выступления.
После чемпионата в Будапеште “Болеро” вызвало громкие дискуссии. Все признавали — это настоящее искусство. Но можно ли отнести композицию английского дуэта к спортивным танцам, где узаконены строгие каноны по части техники и построения программ?
Мы четко высказались в газете “Советский спорт”: нет, нельзя! Потом нам намекали: дескать, эта публикация была бестактной, речь как-никак шла о ваших главных конкурентах, и вежливее было бы смолчать. Но я и по сей день убеждена, что мы тогда поступили верно. Правила — они должны быть обязательны для всех или же — тоже для всех — не обязательны».
Вспоминает Андрей Букин: «Мы просто не могли не выступить. Ведь мы уже считались ветеранами: Наташе — двадцать четыре года, мне — так и вовсе двадцать шесть. И если бы мы промолчали, то есть признали бы безоговорочное превосходство английского дуэта, — нас просто списали бы в архив. А мы — после разговора с Татьяной Тарасовой — уже настроились на Олимпиаду-88 в Калгари. Поэтому нам было важно заявить: борьба не закончена, мы продолжим путь к вершинам, при этом никому не подражая».
Вспоминает Наталья Бестемьянова: «В Москву мы вернулись в середине мая. И сразу приступили к новой постановке — “Кармен”. Тарасова опять психологически очень точно всё рассчитала. Мы с Андреем влюблены в испанские мотивы. И наша первая серьезная программа — та самая, которая открыла дорогу в сборную страны, — была испанской. Но ее почти никто не видел. С тех пор — семь лет подряд! — мы каждую весну мечтали об испанской теме. Но возвращение к ней всякий раз откладывалось. По-видимому, Татьяна Анатольевна дожидалась, когда мы истоскуемся вконец, чтобы потом начать работать взахлеб, с упоением, до полного изнеможения.
Мы были вне себя от счастья, что наконец-то взялись за “Кармен”. Просмотрели все видеозаписи театральных постановок, перечитывали новеллу Проспера Мериме, вглядывались в иллюстрации Пабло Пикассо. Впервые перед нами стояла такая задача — создать на льду единое художественное произведение. Надо было познать своих героев, как бы прожить их жизни».
Журналистская ремарка: «То есть вы всё-таки пошли по стопам Торвилл с Дином и взялись за цельный сюжетный танец».
Вспоминает Наталья Бестемьянова: «Нет! Джейн и Кристофер станцевали в “Болеро” настроение. А мы ставили законченный, конкретный, разнохарактерный драматический сюжет. Работали с невероятным вдохновением. Бывали дни, когда Татьяна Анатольевна прихварывала и не приходила на каток. Но мы не теряли ни минуты: сами придумывали и тут же репетировали отдельные движения, фрагменты...
А когда вчерне композиция была готова, в нас что-то будто оборвалось. Вдруг показалось: всё, что сделано, — бездарно, и в результате мы жутко разругались. Под занавес Андрей снял коньки и заявил, что больше он на лед не выйдет. На том и разошлись. А на следующее утро я ему позвонила. Долго убеждала по телефону: “Андрюша, мы с тобой не то, что четыре года, а все восемь лет еще прекрасно откатаемся”. Постепенно он отошел. И дело помаленечку наладилось».
Журналистская ремарка: «Выходит, что в фигурном катании дуэт нередко превращается в дуэль характеров...»
Наталья ЗАВОЗНЕНКО, Сергей ШАЧИН
Окончание следует