В 90-е годы Эдуард Зеновка был, возможно, лучшим пятиборцем не только в России, но и в мире. На Олимпийских играх в Барселоне (1992 год) и в Атланте (1996 год) он, казалось, был в шаге от «золота». Однако судьба, призвав себе в помощь случайность, не позволила ему стать чемпионом. Из Барселоны Зеновка привез домой «бронзу», а из Атланты — «серебро».

2021 9 bat 1

Атланта-96. Финиш Эдуарда Зеновки
Фото С. Киврина и А. Голованова

— А ведь он всегда был страшно везучим, — рассказывал мне тренер Александр Шуин. — Однажды на вокзале в Италии, когда Эдик вез тележку с вещами, его кто-то окликнул и что-то спросил по-английски. Пока Эдик оборачивался, чтобы ответить, его сумка исчезла. Периферийным зрением он уловил впереди какое-то движение, ринулся туда, и в тот же момент кто-то швырнул ему его сумку. Видимо, решимость, с какой он бросился в погоню, напугала похитителей, и они сочли за благо вернуть украденное.

В 1988 году в Египте, на чемпионате мира среди юниоров, Эдуарда тоже выручил бег, хотя в тот раз Зеновка допустил вроде бы непоправимую ошибку: сбился с трассы, пробежал метров сто не в ту сторону, а потом споткнулся и упал. И тем не менее опередил своего главного соперника в борьбе за «серебро» болгарина Леоняна. На одну-единственную секунду!

После этого никто уже не удивлялся, когда он покупал, скажем, всего один билет «Спортлото» и выигрывал.

Порой могло показаться, что он выступает не один, а в паре с Фортуной. На Олимпиаде 1992 года в Барселоне Зеновка слабее, чем ожидалось, выступил в фехтовании, однако его невидимая партнерша тут же компенсировала его промахи на дорожке блестящим результатом в стрельбе.

— У меня действительно было ощущение, что мне помогает какая-то незримая сила, — сказал потом Зеновка. — Один, без ее помощи я не выбил бы 298 очков, поскольку не был готов к этому ни технически, ни психологически. Пределом моих мечтаний было 191 очко.

Но Фортуна, как утверждали еще мудрецы древности, — это вечная игра счастья и несчастья, и потому на смену счастью рано или поздно должны прийти страдания и несчастья. Но разве мог удачливый пятиборец Эдуард Зеновка задуматься об этом?

Тогда, в Барселоне, перед последним видом соревнований — конкуром — Эдуард выигрывал у шедшего на втором месте поляка Аркадиуша Скржипашека 108 очков.

— Я мог бы вволю насбивать палок, но всё равно стал бы чемпионом, — вспоминал позже Зеновка. — Но произошло то, чего на таких соревнованиях никогда не случалось: после десятого препятствия (брусьев), которое лошадь преодолела абсолютно чисто, она при приземлении подвернула ногу и упала.

У Зеновки же свалился с головы шлем. Согласно правилам, его нужно было сразу же поднять, но Эдуард, забыв обо всем, уехал на противоположный конец поля. Ну а поскольку у него были пышные русые волосы, то, когда слетел шлем, это привлекло всеобщее внимание. Судьи, естественно, тормознули его. Пришлось возвращаться, поднимать и надевать шлем, теряя секунды. Это происшествие отбросило Зеновку с первого места на третье, а сборную СНГ — на второе.

Ему казалось, что случилось самое страшное, что только может произойти. В порыве отчаяния он запустил злополучный шлем в небо, швырнул хлыст в одну сторону, сапоги — в другую. В те минуты ничто, конечно же, не могло подсказать ему, что всё это детские игрушки в сравнении с тем, что ему предстояло пережить...

11 августа российские спортсмены вылетели из Барселоны в Москву. Среди них были Эдуард Зеновка и Оксана Костина, абсолютная чемпионка мира по художественной гимнастике (в олимпийских соревнованиях она не участвовала, так как тренерский совет решил, что выступать на Играх будут украинские гимнастки).

— Я знал Оксану и раньше, но по-настоящему мы с ней познакомились во время полета, — вспоминал о тех временах Зеновка. — Меня поразил контраст между ее внешней хрупкостью и внутренней твердостью. У Оксаны была нелегкая жизнь: отец умер восемь лет назад, а мать (она, как и моя мама, работала медсестрой) одна тянула двоих дочерей. В тот же день Оксана улетала в Иркутск, и я провожал ее.

Прошло несколько месяцев, и они стали считать себя женихом и невестой...

— Испытывал ли ты восторг, когда видел ее на помосте? — спросил я Эдика несколько лет назад.

— Нет. Я не мог оценить ни технику Оксаны, ни ее артистизм. Когда проходил чемпионат мира по художественной гимнастике, я сидел у телевизора, и меня колотило от волнения. Когда сам выходил на старт, не испытывал ничего подобного. Если бы я смотрел на нее только как зритель, то, наверное, восхищался бы ее искусством. Но когда на спортивной арене близкий тебе человек, в голове только одна мысль: лишь бы ничто ей не помешало, лишь бы всё получилось!

В начале 1993 года Зеновка занял второе место на турнире в Австралии. 11 февраля он возвратился в Москву. В аэропорту его встречала Оксана. Из Шереметьева они должны были сразу ехать в Домодедово: тренер Оксаны просила передать ее знакомому документы, которые нужно было срочно отправить в Иркутск.

— Это было днем, в половине двенадцатого, — рассказывал Эдуард. — Был солнечный день. Мы ехали километров 60—70 в час, потому что на кольцевой дороге было очень много машин. А потом вдруг выскочили на встречную полосу. Не знаю, как это произошло. Может быть, левые колеса попали на лед, а правые — на оттаявший асфальт. Я пытался что-то сделать, но не смог. Машину словно втянуло в пылесос...

Он успел увидеть грузовик. Понял, что сейчас в него врежется. Больше не помнил ничего. Сознание, правда, потерял ненадолго. Придя в себя, выбрался из машины и только тогда почувствовал жуткую боль.

Оксана лежала на снегу, и он слышал, как прерывисто она дышит. Потом приехала «скорая», и он снова потерял сознание.

Оксана Костина скончалась через несколько часов. Зеновка же через месяц вышел из больницы. Без правой почки. Ее пришлось удалить.

О том, что Оксана умерла, Эдуард узнал через десять дней после операции. Об этом ему сообщил знаменитый пятиборец, победитель Олимпиады в Москве Анатолий Старостин, который нашел в себе силы сделать то, на что другие не могли решиться…

Рок. До него не долетают слова: «Почему? За что? В чем моя вина?» Но человек, столкнувшийся с непоправимым, не может не задавать эти вопросы, хотя никто еще не получал ответа на них.

— На сорок дней — это было в марте, — рассказывал мне Зеновка, — я прилетел в Иркутск. Пришел на кладбище. Оно было серым, только на могиле Оксаны — море цветов...

После больницы ему вдруг иногда стало изменять чувство реальности. Порой, сидя за рулем, он обо всем забывал, и тогда ему казалось, что Оксана рядом. Он даже начинал разговаривать с ней. Когда же до него доходило, что ее нет, ему становилось совсем плохо.

— После той катастрофы поползли слухи: Зеновка, мол, был пьян, потому и разбился. Тебя это сильно задевало?

— Это причиняло боль. И родным Оксаны, и мне. Особенно в первые месяцы. Но в конце концов всё проходит. Когда я приехал из Иркутска, меня вызвал следователь районной прокуратуры. Вопросы были чисто деловые: когда, где, при каких обстоятельствах?

— И каким было заключение?

— «Не справился с управлением». Никто не собирался меня ни судить, ни наказывать. Но это не избавляло от чувства вины.

— В свое время ты говорил, что и Галина Даниловна, мама Оксаны, и ее сестра Таня ни в чем не обвиняли тебя и желали тебе только добра и счастья. А сейчас ты поддерживаешь с ними какие-то отношения?

— Мы перезваниваемся. Поздравляем друг друга с праздниками.

— И нет никаких обид?

— У них никогда и не было никаких обид.

...В начале сентября 1994 года Эдуард Зеновка провел первую после автокатастрофы тренировку: минут 20 побегал и минут 10 поплавал.

Он очень устал. Потом у него стала побаливать печень. Врачи объяснили: необходимо время, чтобы «внутренние детали» притерлись после операции друг к другу.

— Может ли эта попытка вернуться в спорт оказаться успешной? — спросил я тогда врача сборной России Виктора Брагу.

— Да, — сказал он. — Но надо учесть, что современное пятиборье — это такой вид спорта, где возможны любые травмы, в том числе и травма почки. А она у Зеновки — одна-единственная.

В прежние времена, согласно инструкциям Министерства здравоохранения, человеку, потерявшему почку, запрещалось заниматься спортом. Теперь же всё решает сам спортсмен, от которого никто не скрывает, на какой риск он идет.

В конце декабря 94-го, после почти двухлетнего перерыва Зеновка принял участие в соревнованиях, стартовав в открытом первенстве Москвы. Оно проходило по облегченной программе: был исключен конкур, а дистанции плавания и бега сокращены до 200 и 3000 метров, соответственно.

За то время, что Зеновка не выступал, пятиборье изменилось: теперь спортсмены в течение одного дня соревновались во всех пяти дисциплинах, в то время как раньше на каждый вид отводился один день (на Олимпиаде в Барселоне состязания пятиборцев проходили в течение четырех дней). Кроме того, пневматический пистолет был заменен малокалиберным, что не могло не сказаться на технике стрельбы.

Тем не менее Зеновка неожиданно для всех поделил в стрельбе 3—4 места, а в фехтовании и в плавании был первым. После этого Эдуард мог позволить себе пробежать кросс в тренировочном режиме: первое место ему в любом случае было обеспечено.

Об этом своем успехе Зеновка рассказывал в сугубо информационном стиле, словно победа не доставила ему никакой радости.

— Неужели это не имеет для тебя никакого значения? — спросил я его после соревнований.

— Имеет, конечно, — сказал он. — Но это ведь так... прикидка, а не соревнования. Каждый решал свои локальные задачи: одному надо было что-то отрепетировать в стрельбе, другому — в фехтовании...

— Скажи, пожалуйста, а в этих соревнованиях соперники не жалели тебя?

— Если бы по мне было заметно, что я инвалид, то есть хромаю или дышу через раз, то, может быть, кто-то и постарался бы сыграть со мной в поддавки. Но я ведь неплохо бегал и плавал, показывая приличные результаты...

Первые настоящие, по мнению Зеновки, соревнования — на Кубок России — состоялись в конце января. Но здесь его поджидала неудача.

Состязания в стрельбе, фехтовании и плавании проходили в спорткомплексе «Битца». Затем спортсмены должны были отправиться на базу «Планерная», чтобы продолжить борьбу на конкурном поле. Из-за задержки в пути Зеновка опоздал к показу трассы. Это его и подвело.

Первым препятствием был «чухонец». Эдик прыгнул и... закончил соревнования. Оказалось, что прыгать надо было с другой стороны.

— Это означало, что моя оценка — ноль, — вспоминал Эдуард. — Поскольку с таким результатом ловить дальше было нечего, я, посоветовавшись с тренером и доктором, решил не тратить зря силы и снялся.

А недели через две у него заболело колено. В Центральном институте травматологии и ортопедии (ЦИТО) ему сделали более 30 уколов. Провели специальное исследование, потребовавшее хирургического вмешательства. «Теперь, — сказали ему, — всё пройдет. Недели через две сможешь начать бегать». Но он не смог: колено заболело снова.

Тогда Зеновка пришел в Первый физкультурный диспансер к Михаилу Музыкантову и стал упрашивать его сделать ему настоящую операцию. После долгих уговоров тот согласился, хотя, как утверждали медицинские авторитеты, в этом не было никакой необходимости. Но когда Зеновку начали оперировать, выяснилось, что у него трещина в мениске. Мениск вырезали, и в ноябре 1995 года Зеновка сделал вторую попытку вернуться в спорт. Спустя несколько месяцев, в январе 1996 года, он занял третье место на Кубке России.

— Что после операций изменилось в твоем физическом состоянии? Возникли ли новые трудности, с которыми ты не сталкивался раньше?

— Процесс восстановления стал более длительным: после соревнований и тяжелых тренировок я отхожу довольно медленно. Раньше я мог в течение трех недель усиленно тренироваться в беге и плавании, теперь не в состоянии выдержать такую нагрузку. Значит, нужно вносить изменения в методику: то ли увеличить тренировочный объем, снизив при этом интенсивность, то ли, наоборот, перейти к более интенсивным, но коротким занятиям. Ну а мои родители замечают во мне и другие изменения. Мама, например, говорит, что я стал разговаривать во сне.

— У тебя теперь новый тренер…

— Да. Олег Павлович Хапланов. У него огромный опыт работы со многими звездами. Мне очень важно его присутствие рядом со мной, потому что для него — так мне во всяком случае кажется — мои успехи столь же важны, как и для меня.

Более трех лет Эдуард Зеновка не появлялся на международной арене. За это время он, естественно, вылетел из мирового рейтинга. И теперь, чтобы попасть на предолимпийские отборочные соревнования, он должен был выполнить требуемый норматив на представительном международном турнире. Со второй попытки Зеновка решил эту задачу. Но к тому времени два из трех отборочных турниров уже завершились. Оставался последний, который должен был пройти в Италии. Туда и отправился Зеновка вместе со своим другом Григорием Бремелем. Чтобы добыть олимпийские путевки, они должны были занять места в первой пятерке. И наши пятиборцы сумели это сделать. Бремель стал третьим, Зеновка — пятым. Еще одно место России обеспечил Дмитрий Сватковский, который как чемпион мира обладал правом выступить на Олимпиаде в Атланте без отбора.

Но итальянский успех Бремеля и Зеновки вовсе не означал, что в Атланту отправятся именно они. По мнению многих специалистов, в России были пятиборцы и посильнее. Но после долгих споров в российской Федерации современного пятиборья было решено, что на Олимпиаде выступят Бремель и Зеновка.

Эдик был счастлив. Но как когда-то сказал философ, «если Фортуна послала тебе счастье, то этот дар дается тебе взаймы, и потому рано или поздно его нужно будет возвратить».

...Перед последним видом — кроссом — Зеновка шел на шестом месте. Разрыв между ним и лидерами был, казалось, слишком велик, чтобы его можно было ликвидировать. Но метров за 1300—1400 до финиша Зеновка, удивив всех, вышел вперед.

— Я думал, — рассказывал Зеновка, — что если и догоню лидеров — Яноша Мартинека из Венгрии и Александра Парыгина из Казахстана, то в самом конце дистанции, метров за 400 до финиша. Поэтому когда я почти настиг их, в голове пронеслось: «Или я действительно в какой-то бешеной форме, или же они затеяли хитрую игру». Но, выйдя вперед, сказал себе: «Всё. Я первый. Еще километр — и золотая медаль». И тут же услышал, что за мной кто-то зацепился.

Это был Парыгин. Я не думал, что это надолго. Был уверен, что он пробежит метров 300—400, оторвется от Мартинека и спокойно добежит до своего второго места. Но я ошибся.

Когда я потом смотрел видеозапись, то был поражен тем, насколько спокойным и уверенным в себе выглядел Парыгин. Казалось, что первые три километра он отдыхал и только на четвертом решил поработать.

Возможно, меня могла бы выручить какая-нибудь тактическая хитрость. Но думать об этом надо было раньше. На финише все хитрости отходят на задний план. Тут всё зависит только от твоих физических возможностей. Если у тебя есть силы — ты финишируешь так, как надо. У меня же сил не было. За несколько метров до финиша я попытался прибавить, но не смог: сам пошел вперед, а ноги воткнулись в песок...

Когда до «золота» оставалось всего 6—7 метров, Зеновка упал, и Александр Парыгин промчался мимо него. Теперь можно было не спешить: другие преследователи были далеко. Нужно было встать и дойти до финиша. И Зеновка встал и дошел. Железный человек!

...Четыре года назад, через несколько месяцев после того, как он вышел из больницы, Зеновка был уверен, что если бы ему выпал шанс снова принять участие в соревнованиях, у него было бы преимущество перед соперниками.

— Я теперь стал гораздо спокойнее воспринимать блеск золотых медалей, — сказал он тогда, — потому что знаю: даже олимпийские вершины — ничто в сравнении с домом, семьей, детьми...

Напомнив ему об этом, я не удержался от того, чтобы не спросить его:

— Неужели в Атланте на тебя не действовал блеск золотой медали?

— Действовал, — ответил он. — И, может, даже сильнее, чем раньше.

За год до Игр в Атланте, в августе 1995 года, Эдуард Зеновка женился (его жена — хореограф и тренер по художественной гимнастике), а в следующем году у четы Зеновка родилась дочь.

— Ваши родители помогают вам?

— Да. Мои родители (мама — медсестра, отец — полковник в отставке) — золотые люди, мне порой кажется, что я недостоин их.

…Но каково сегодня у него на душе? Уходит ли от него в прошлое то, что произошло когда-то на кольцевой дороге? И стали ли менее болезненными воспоминания о той трагедии?

— Со временем боль притупилась, — говорит Эдуард, — однако всё это сидит во мне и, видимо, не исчезнет до конца моих дней. Я живу с этим.

— Скажи, а какой тебе ныне представляется Оксана? Она изменяется в твоих воспоминаниях?

— Нет. Она такая же, какой и была. Веселая...

На Олимпиаду-2000 в Сиднее Зеновка не попал: ему не удалось пройти сквозь сито отборочных соревнований. После этого он решил, что достаточно времени отдал спорту и теперь нужно попробовать себя в чем-то другом.

Зановка заочно окончил Институт физкультуры. А затем с помощью своих друзей занялся таможенно-брокерским бизнесом.

— Но у меня никогда не было внутреннего расположения к такого рода деятельности, — говорит Зеновка. — Да, у бизнеса и спорта есть нечто общее: и там, и там главное — результат. Но в спорте интересен еще и процесс достижения цели. А в бизнесе всё, что предшествует результату, меня мало волнует.

Тем не менее Эдуард с присущим ему терпением стремился вникнуть во все хитросплетения этого абсолютно нового для него дела. И конечно, не мог даже предположить, что спустя десять лет уже в новом качестве вернется в пятиборье.

— Однажды, — рассказывал Зеновка, — руководители нашей Федерации современного пятиборья Вячеслав Аминов и Дмитрий Сватковский предложили мне занять пост исполнительного директора Федерации. Это означало, что я должен буду заняться достаточно сложной административной работой, связанной с организацией сборов и соревнований.

Надо сказать, что занятия бизнесом в какой-то мере подготовили меня к этому, хотя тут было очень много нового для меня, чего я не знал и не умел. Но у меня было огромное желание овладеть этой новой для меня профессией, поэтому я старался изо всех сил, чтобы быстрее всё это постичь.

И на поприще спортивного организатора всё получилось у Эдуарда. Человек ответственный и душевный, так характеризует Зеновку олимпийский чемпион по современному пятиборью Александр Лесун, которому исполнительный директор Федерации не раз подставлял плечо.

— Не кажется ли тебе, что в твоей жизни огромную роль сыграла случайность?

— Это действительно так. Моя жизнь — цепочка случайностей, которые порой делали мою жизнь невыносимой, а порой — захватывающе интересной. Такова моя судьба, и вряд ли я мог бы ее изменить. «Что тебе предназначено, то и получишь», — сказал когда-то кто-то из великих, и это для меня — непреложная истина.

Андрей БАТАШЕВ

От редакции.

Так что же, выходит, от человека мало что зависит в этой жизни? С такой точкой зрения не согласен известный спортивный врач Валерий Евгеньевич Конов, работавший с Зеновкой и другими пятиборцами московского «Динамо» в те годы, когда Эдуард защищал цвета бело-голубых: «Я преклоняюсь перед мужеством этого рыцаря пяти качеств Эдуарда Зеновки, не смирившегося с ударами судьбы. Это про таких, как он, сказал поэт: “Гвозди б делать из этих людей, крепче б не было в мире гвоздей!”»

А вот слова заслуженного тренера СССР Олега Хапланова: «Пятиборца Эдуарда Зеновку судьба не раз испытывала на излом, но он никогда не опускал руки, становясь сильнее после каждого жизненного экзамена. Его жизнь — яркий пример для подражания».