Организм человека, привыкшего к бегу на выносливость, жаждет больших нагрузок, и утоление этой потребности позволяет атлету долго держаться в хорошей форме (у меня в 82 года толщина складки кожи на животе и на лбу одинакова). Человек бегает, получая удовольствие. Однако возраст, как ни крути, берет свое, приходят новые болезни и недуги. Поддерживать привычный тренировочный режим становится всё сложнее. Сдаваться мы не привыкли — приходится идти на хитрости, чтобы обойти природу. А это уже бег в мудрость.
С самого начала занятий бегом я старался хотя бы приблизительно представить себе механизм его воздействия на организм. Пока я таким образом проверял сердечно-сосудистую систему, органы дыхания, пищеварения и прочее, всё было прекрасно, но я никогда не был уверен в благотворном влиянии длительных сотрясений на опорно-двигательную систему, особенно на позвоночник. Тем более что еще за двадцать лет до увлечения бегом у меня cлучилась травма позвоночника с выкрашиванием кусочка межпозвонкового диска, а рентген показывал, что большинство дисков были деформированы и смяты из-за азартного и неумелого увлечения подъемом тяжестей в молодости. Кроме того, на снимках были видны пять грыж межпозвонковых дисков.
Забота о бедном позвоночнике бегуна
Врач ЦИТО выписала мне корсет, и уже через месяц корсет из китового уса был бесплатно изготовлен. Помню, он очень понравился симпатичной, но располневшей секретарше нашего конструкторско-исследовательского отдела. А в очереди в ЦИТО один опытный пациент предостерег меня по-дружески: «Корсет-то хороший — будешь прекрасно в нем себя чувствовать. Но когда к нему привыкнешь, то не сможешь без него обходиться, как я. Лучше растягивать позвоночник и мышечный пояс развивать, а корсет носить поменьше».
С тех пор я начал каждый день висеть по минуте на перекладине, а чтобы не было скучно — подтягивался, да еще пристрастился отжиматься на брусьях тоже в висячем положении, кроме того, использовал любую возможность поплавать. А новенький корсет подарил секретарше, которая подогнала его под свою ядреную талию и стала еще краше.
Начав бегать, я продолжал висеть каждый день после бега, чтобы снимать отрицательный эффект от длительных сотрясений позвoночника. По окончании нехитрых упражнений я слезал с турника очень плавно, не спрыгивая на землю. Чтобы не было обидно оставшимся без внимания шейным позвонкам, я растягивал и их китайским надувным прибором. Как-то раз на медкомиссии измеряли рост, оказалось, что от висения я в пенсионном возрасте вырос на целый сантиметр, как космонавт в невесомости.
Одного растягивания позвоночнику всё-таки недостаточно, особенно если он уже проблемный. И здесь нельзя не вспомнить парадоксальное медицинское открытие доктора ФиС В.С. Преображенского: хронически больному органу, в нашем случае позвоночнику, требуется больше движений, чем здоровому! За открытиями обычно следуют изобретения, и Владимир Сергеевич разработал свою гимнастику, состоящую в основном из наклонов и вращений, массирующую межпозвонковые диски, хрящи, прилегающие связки и суставные сумки. Эти органы лучше снабжаются кровью, питаются, следовательно, дольше сохраняют эластичность, не поддаются и даже, как показал эксперимент, частично восстанавливаются, вопреки прогнозам специалистов от медицины — лечатся даже после прихода в совсем плачевное состояние, считавшееся «необратимым».
Гимнастика препятствует отложению солей в «суставах» позвоночника — соли перемалываются движениями. Если они и откладываются на дисках, а этот процесс продолжается, что видно на рентгеновских снимках, — то не на трущихся поверхностях, а по сторонам, и это не мешает жить!
С помощью занятий своей гимнастикой Владимир Сергеевич преодолел утреннюю слабость, скованность, боль, лень, тоску. Когда он довел число повторений каждого из дюжины своих упражнений до 10, обострения болезни стали реже и короче, при 20 повторах — посещали не чаще раза в год, а при 50—100 — прекратились. Его зарядка включала в себя 1000—1400 движений: 300—400 для поясницы, 200 для шеи.
Я взял это на вооружение, а со временем и у меня начали появляться другие ноу-хау лечения людей высокой физической активности.
Ударил теплом… по почкам, добавил… по ушам
Однажды в начале марта я застудил на сквозняке правую почку. Заболело! При встряске или кашле я просто немел от боли. А погода, как на зло, выдалась холодная. День не побегал — прибавилось ухудшение самочувствия от недостатка активности.
Тогда я решил лечиться тепловыми ударами: чем-то вроде компрессов, но тепло не спиртового, а бегового происхождения. Замотал поясницу мохеровым шарфом, очень тепло оделся, использовав всё, что попалось под руки, сверху ветровку напялил, туго подпоясался ремнем и шариком выкатился на улицу. В первый день пробежал 20 км, потом принял теплую ванну вместо ледяного душа. Хуже не стало! Повторил процедуру следующим утром и еще трижды. И забыл, где болело!
Года четыре спустя заболело у меня ухо. То ли при плавании внутрь попала вода или застудил. Ухо болело, и я им слышать перестал. Слух возвращался при резком изменении атмосферного давления во время взлета и посадки самолета (я часто летал в командировки), но потом пропадал.
Советовали компресс на ночь сделать. Однако если ухо ночью разнежишь, утром бежать нельзя: на дворе зима. Вспомнил про лечение почки и пожалел, что ухо хуже приспособлено для утепления, чем талия. Меховая ушанка не годилась: голова при беге взмокнет, пот намочит больное ухо, что недопустимо.
Думал-думал, и решился. Заткнул ухо ватой, приложил к нему шерстяную тряпку под куском полиэтилена, обмотал шерстяным шарфом, поверх шапочку натянул, всё это покрыл капюшоном от куртки, туго завязав его шнурком, чтобы не поддувало. Саму же куртку не надел, побежал в тренировочном костюме, чтобы быстрее двигаться и выделять больше тепла.
Три дня подряд, пробегая этаким головастиком свои 20 км, я заметил, что слух возвращался, как при взлете самолета, но на более долгий период. А скоро всё прошло, и я уверовал в универсальность метода лечения «тепловыми ударами» от естественного теплового источника.
Жаль, что этот метод лечения марафонский, и для широкой публики мало пригоден. Хорошо бы всё-таки, чтобы специалисты-медики исследовали этот феномен и разработали научно обоснованные методики по лечению разных болезней собственным теплом интенсивно работающего организма для людей с активным образом жизни, желающих сохранять его и во время болезни. Ведь отход от активного жизненного уклада таких людей может сам по себе вызвать болезненное состояние.
Травмы не заставят нас сдаться...
О своих страданиях поведал мне и Анатолий Кузов на марафоне «Конжак»: «Меня стали донимать травмы опорно-двигательного аппарата. То тут защемит, то там заболит. Бег стал не в радость. Относился я к этой напасти философски: считал, что такое явление для марафонца со стажем — дело закономерное. Как-никак набегал 50 тысяч километров. Да и не мальчишка я, уже за 50. К тому же у меня сильно выраженное врожденное плоскостопие.
Но как ни философствуй, а бегать всё равно было мучительно больно: видно, где-то напортачил. Вынужден был до минимума сбросить нагрузку. Думал: вот-вот пройдет само собой. Не прошло.
Весной грянула еще одна неприятность — смещение позвонковых дисков и защемление седалищного нерва. Не мог даже ходить. С каждым шагом резкая боль пронизывала ногу от поясницы до кончиков пальцев.
Назначили физиотерапевтические процедуры и массаж. Шло время, а улучшение не наступало. Не проявляли оптимизма и врачи: советовали забыть не только о марафонах, но и о беге вообще.
Отчаянию не было предела. Но в конце концов решил: сам себя загнал в эту яму, сам и должен выбраться. Пришла весна. Достал я из кладовки старый велосипед и попробовал проехать. Получилось. Особых болевых ощущений не чувствовалось. Я обрадовался: хоть так смогу себя нагружать.
Три месяца я ездил на своем двухколесном друге. Накатал свыше 3000 километров. По 70—120 за тренировку. Велосипедную нагрузку дополнял упражнениями для позвоночника на растяжение. Боли стали отступать. Когда они исчезли, рискнул пробежаться. Удалось преодолеть сначала 5 километров, потом 10. Наслаждался бегом без боли. Скоро исчезла и психологическая боязнь. Не удержался от соблазна проверить себя в соревновании. Стартовал в полумарафоне, а через неделю пробежал полный марафон. Я вернулся!»
Коллега по тренировкам, академик Юрий Александрович Утехин, за которым в 80 лет было трудно угнаться в соревнованиях, где он часто брал первые призы в своей возрастной группе, имел серьезные проблемы с позвоночником, перешедшие в классический радикулит. Какое-то время Юрий не мог ходить, но и не думал сдаваться: трудился до седьмого пота с гантелями, потом ползком добирался до ванной комнаты. Он сконструировал специальное приспособление для растяжки позвоночника и с его помощью скоро пересел на велосипед, а затем и побежал.
Эти случаи показывают, что если у человека случается серьезная травма, важно не отчаиваться, а, оценив свое положение, начинать активно выкарабкиваться из «ямы» с помощью движения.
Убежден: если человек даже парализован, но при этом может шевелить одним мизинцем, надо систематически упражняться и ждать, когда оживет еще какой-нибудь палец, и развивать успех. Если все органы неподвижны, надо посылать в них неустанно мозговые импульсы и ждать возвращения движения.
Так поступал Леонид Красов… Случившаяся с этим 34-летним спортсменом, тренером и врачом трагедия (перелом позвоночника с повреждением спинного мозга) обернулась благом для тысяч инвалидов.
Этот человек, загнанный в безвыходное положение, использовал шанс выбраться из него и показать дорогу другим. Операцию после травмы ему делал хирург, не веривший в ее успех. После операции Красова накрыли простыней на каталке и выставили в коридор, поближе к моргу. А он выжил!
Вернулся к активной жизни, опровергнув прогноз врачей о невозможности встать на ноги и уж тем более ходить и иметь детей. Ценой неимоверных усилий Леонид через несколько месяцев сумел оживить полностью парализованную нижнюю часть тела, поднялся, пошел, стал отцом, создал методику исцеления спинальных больных и бескорыстно помог многим инвалидам в России и за рубежом.
В 60—70-е годы Л.И. Красов был очень популярен: о нем писали многие газеты и журналы, появилась даже пьеса, в которой Красова сыграл Василий Лановой. Киевский КЛБ провел в честь Леонида марафон и взял шефство над спинальными инвалидами города. Леонид Красов получал горы писем от несчастных больных, которым он помогал консультациями, рассылал методики, лично руководил их реабилитацией.
Нельзя сказать, что опыт Красова не используется. У него есть выдающиеся последователи у нас и за рубежом. Среди них такие знаменитости, как Валентин Дикуль и Сергей Бубновский с современными центрами реабилитации.
Беда в том, что далеко не у всех страдальцев и мучающихся вместе с ними близких есть средства, чтобы лечиться в этих прекрасных центрах. Десятки тысяч тяжелобольных остаются без помощи и надежды. А шанс есть!
По наблюдениям Леонида, «состоятельным пациентам, не подготовленным жизнью к трудностям, ни методики, ни даже шикарные приспособления c инструкторами не приносят большой пользы. Ведь даже лучшие массажисты и инструкторы лечебной физкультуры мира не могут, например, методично в течение долгих месяцев посылать мысленно волевые сигналы из мозга пациента в его парализованные ноги, чтобы наконец шевельнулся какой-нибудь палец. Чудо не происходит само по себе — его надо заработать и выстрадать! Малоимущие больные, привыкшие к труду и невзгодам с детства, поверившие в возможность исцеления, добиваются большего, несмотря на худшие условия».
Л.И. Красов прямо говорил, что своей методикой он предлагает пациентам тяжкий упорный труд на долгое время. Лично его дни «были загружены полностью: не оставалось времени на мрачные мысли, некогда было жалеть себя и сокрушаться о своей судьбе. Стоит только задуматься об этом — пропал».
Как-то его друг пошутил, что он не отступит от своих упражнений, даже если дом начнет рушиться. И такое реально случилось в Ташкенте при землетрясении. Леонид решил тогда, что всё равно не успеет убежать и продолжал заниматься. Своей увлеченностью Красов уподоблялся великим и достигал немыслимых вершин. О пианисте Святославе Рихтере говорили, что он упражнялся за роялем по шесть часов в сутки. Если он в какой-то день тренировался только пять, например, из-за концерта, то позже возвращал себе этот недоработанный час.
Красов добился в жизни, будучи инвалидом, гораздо большего, чем при добром здравии! Безнадежный инвалид I группы вылечил сотни страдающих людей! Своим мужеством и бескорыстием он заражал окружающих, и у него нашлось много добровольных помощников. Его методика применима для лечения и для профилактики. Л. Красов считал, что инвалиды — огромный потенциал страны, ведь выживают самые сильные и мудрые, они могут сделать для человечества очень много.
Наши люди всегда выход найдут
Откуда ни возьмись нагрянул коронавирус со строгими запретами: после 65 лет на улицу не выходить, даже во двор своего дома, где все спортивные снаряды, детская площадка и бабушкины лавочки опечатаны. Мне девятый десяток, и я законопослушный. Что делать? Как обойти запрет?
Решение нашлось! Выходить на лестницу-то не запрещено. Вышел. Открыл на этажах окна и стал бегать «вниз-вверх» между 1-м и 8-м этажами.
Перчатки хозяйственные надел, а легкую маску только на подбородок прицепил, чисто из законопослушности. Зачем она? Бегаю один, никому не мешаю. Кругом никого нет. Молодежь в тесном лифте ездит, где изолироваться сложнее.
Вбежал на свой восьмой 15 раз — вот тебе сотый этаж, а 20 раз — 140-й. Это выше любого небоскреба в деловом центре «Москва-Сити»! Приятно!
Коронавирус помог подготовиться к осуществлению давней мечты — забегу на 103-этажный небоскреб «Эмпайр-стейт-билдинг» в Нью-Йорке, когда его там откроют. Наши люди в любой ситуации выход найдут. И от этого чертового вируса убегут, корону с него сшибут, рукой ему помашут.
Проблем хватает и без вируса. Несколько лет назад в результате полученной по глупости травмы колена мне пришлось поставить эндопротез (2 кг металла и цемента), а он, конечно, изнашивается и не восстанавливается, как живой сустав. Пришлось сократить тренировки — вместо привычных ежедневных 15—20 км стал бегать по 5—10 км через день, а в другие дни заменять бег плаванием, лыжами…
Важно, чтобы протез не успел износиться за оставшееся время жизни. Благодаря моему солидному возрасту это соревнование с протезом я могу выиграть, но при недостатке тренировок теряю скорость и не укладываюсь в контрольное время марафонов, от которых отказываться не хочу. Стал бегать марафоны в рамках 100-километровых и суточных пробегов.
Чтобы оставаться марафонцем, приходится мудрить всё больше. Настала пора бега в мудрость.
Андрей ЧИРКОВ
