Смею предположить, что подавляющее большинство марафонцев, а их у нас в стране насчитывается несколько десятков тысяч, наверняка помнят свои первые 42-километровые испытания, наполненные эмоциями, переживаниями, всплесками радости, а порой, увы, и разочарованиями.

Помнят и уроки, полученные на легендарной дистанции. Каждый может поведать свою историю. В чем-то они будут схожими, в чем-то — уникальными. В любом случае такие откровения способны оказать добрую службу тем, кто намерен впервые выйти на старт марафона.

Мне довелось услышать из первых уст и записать несколько рассказов на эту тему. Два из них предлагаю вашему вниманию. Их герои со временем стали именитыми марафонцами: Леонид Мосеев — чемпионом Европы и участником двух Олимпиад, Яков Толстиков — тоже олимпийцем и обладателем Кубка мира.

Разумеется, и Мосеев, и Толстиков перед тем, как выйти на старт новой для себя беговой дисциплины, имели определенный спортивный багаж за спиной. Но речь в данном повествовании не об этом, а непосредственно о первом марафоне.

Леонид МОСЕЕВ:

— Дебютировал я в марафоне в 1975 году на Всероссийских соревнованиях в Воронеже. Было мне тогда 23 года. Забег мне дался крайне тяжело. Во-первых, в день состязаний в городе стояла изнурительная жара — выше 30 градусов. Во-вторых, на дистанции я повел себя бесшабашно, как мальчишка, ибо не имел в этом деле ни малейшего опыта.

Леонид Мосеев

Но обо всем по порядку. В Воронеж наша команда из Челябинской области приехала заблаговременно. Разместились. Живем. Готовимся к старту. Накануне перед забегом решил еще раз проверить свою экипировку. Так, майка легонькая, прорези под мышками большие. С трусами тоже всё в порядке. Резинка на них натянута в самый раз — не сдавливает.

Наступил день марафона. Часа за два-три до старта попил чайку с печенюшками. А в комнате нас было несколько человек. Заметил, другие наши марафонцы, а все они были постарше и поопытнее, поглядывают на меня как-то вопросительно. Похоже, что такой перекус у них не был в традиции. Я им пояснил, мол, всегда перед соревнованиями на стадионе так практикую: стакан чая или чуть поменьше и печеньку.

— А давай и мы тоже, — загорелись они.

Ну, это же компания, а за компанию где одна печенюшка, там и три-четыре, да и одного стакана чая мало. Я-то свою норму знаю, остановился. А они подливают да подливают. Ладно, думаю, не новички же, знают, что делают. Это я в марафоне еще зеленый, а они воробьи стреляные.

Прибыли к месту старта. Построились. Побежали. Я определил себе местечко в первых рядах. Стали отмерять километр за километром, присматриваемся друг к другу. Но вскоре один парень начал убегать от основной группы. Никто не рискнул подхватить его высокую скорость. Похоже, бывалые марафонцы посчитали, что рано еще взвинчивать темп. Пробежали-то всего не более четверти дистанции. Да еще в такую жару. Меж тем единоличный лидер уже удалился от нас на пару сотен метров. Тут к нам подкатил служебный автомобиль, в котором вместе с несколькими тренерами находился и мой — Василий Иванович Петров. Он и крикнул мне в открытое окно:

— Леня, давай!

Другие бегуны, кто поопытнее, подхватили его наказ и стали меня подзуживать:

— Леня, давай! Леня, давай!

Но коль Петров сказал, значит, так надо. Я резко переключился на повышенную скорость и к пятнадцатому километру догнал беглеца. Поравнявшись с ним, посмотрел на его лицо и сразу понял, что парень-то уже не боец, спекся. А мне что теперь делать? Не сбавлять же ход и дожидаться остальных. Вот и продолжил дальше барабанить в том же темпе.

Где-то после 35-го километра трасса пошла в пологий подъем. Я уперся взором в асфальт. Вдруг поднимаю глаза, а на дороге стоит строительная техника, прямо на трассе. Меж тем бежал я по правой стороне широкой дороги впритык к самому поребрику. Ну, думаю, между ним и этой техникой как-нибудь проскочу. А когда подбежал почти вплотную, обнаружил, что техника стоит за ограждением из тонкой, едва заметной металлической сетки, и это ограждение с моей стороны закрыло весь проход. Пришлось обегать преграду по другому краю дороги. Со стороны это смотрелось, как некое шараханье. Петров потом говорил, что когда увидел этот мой неожиданный маневр, подумал, что я получил тепловой удар и меня повело.

На 40-м километре ко мне подтянулся один из участников марафона. Он был небольшого роста, бежал вроде бы небыстро, но своими короткими шажками меня обошел. Я попытался уцепиться за него, но не удалось.

Позади оставался еще один километр. Ну, думаю, до финиша, если переложить расстояние на дорожку стадиона, всего ничего — три круга по 400 метров. Тем временем трасса уже шла по территории спорткомплекса. Бегу, бегу — один поворот, бегу дальше — еще поворот. По ощущениям, уже больше километра отмерил. Потом раз — и вход на сам стадион, где и расположен финиш. Но тут мне надо было через поребрик перескочить с дороги на тротуар. Вроде и невысокая ступенька, однако, когда поставил ногу на возвышение, почувствовал, что подняться обычным беговым шагом на него не могу. Только сильно наклонив туловище вперед, удалось справиться. Ноги меня уже не поднимали. Вбежал на стадион, а там еще почти целый круг до заветной черты.

Закончил дистанцию чуть живой. Финишировал вторым, правда, с очень скромным итоговым временем — 2:24.42,2. Присел на газон, свесив голову. Подошел тренер, спрашивает:

— Марафоны еще бегать будешь?

Я ему только и буркнул под нос:

— Буду.

Потом Петров сообщил, что меня, когда бежал по внешней стороне стадиона, сориентировали не туда, куда надо. Я обегал арену не в том направлении — более длинном. Получилось где-то с полкилометра лишних.

Отсиделся, отлежался на траве, направился в душ. Постоял под струями воды, стал наклоняться, чтобы ноги помыть, а мне словно кто-то под дых со всего маха как врежет. Так согнуло, что выпрямиться не могу, будто крюк на живот повесили. Мышцы живота в тиски зажало спазмом, едва удержался, чтобы не закричать от боли. А она так прошибла — аж до скрежета зубов. Еле-еле отпустило. Одевался потом с большой осторожностью, чтобы еще раз не прихватило.

На награждение выходил, собравши в кулак остатки сил. Хорошо хоть другие наши легкоатлеты, отсоревновавшиеся накануне, поблизости оказались. Они меня до гостиницы под руки, как раненого бойца, и довели. Без их помощи самостоятельно не дошел бы, только ползком.

Тем временем другие наши челябинские марафонцы, кто перед стартом чаю напился, выступили откровенно слабо. Один сошел с дистанции, другой по кустам бегал, у третьего тоже что-то прихватило. Они готовы были в своих неудачах обвинить меня, рассматривая чаепитие перед забегом как провокацию с моей стороны.

— Но я же с вами вместе чай пил, — ответил им. — Вы же все взрослые люди, матерые марафонцы, вы чего на пацана-то повелись?

К чему это я всё? У каждого из нас есть некий свой штамп, свой стандарт, своя система. И если кто-то что-то нам говорит, мол, вот это полезно, это пойдет, это поможет… Не надо делать никаких экспериментов перед марафоном.

Леонид Николаевич Мосеев на беговой дорожке

Яков ТОЛСТИКОВ:

— Никакого особого права для участия в марафоне на Спартакиаде народов РСФСР в 1979 году я не завоевывал. Просто в команду из четырех человек, которая готовилась отправиться от нашей Кемеровской области на эти престижные соревнования, должен был входить один спортсмен не старше 21 года. Чтобы «заткнуть дыру», мой тренер — Виктор Петрович Фомин — и порекомендовал меня, хотя прекрасно знал, что на моем счету не было еще ни одного марафона. Такая идея появилась у него, конечно, не на пустом месте: я более-менее неплохо выступал на средних и длинных стадионных дистанциях среди сверстников.

Яков Толстиков

Местом проведения спартакиадного марафона был выбран прибалтийский Калининград. Туда мы и приехали за пару дней до старта. Организаторы разместили всех спортсменов в солдатской казарме человек на пятьдесят. Никто не сетовал, жили все нормально, дружно.

Наши бывалые марафонцы наставляли меня, как надо правильно поесть перед забегом. Универсальное меню, которого в то время придерживались практически все, выглядело следующим образом: куриный бульон с белым хлебом, кусочек курочки с рисовым гарниром, сыр и чай. Употребить всё это советовали часа за три-четыре перед стартом. А еще каждый считал своим долгом просветить меня, новичка, что настоящий марафон начинается с 35-го километра.

Накануне Виктор Петрович дал указание:

— Беги в своем темпе, ни на кого не обращай внимания, даже если окажешься в самом хвосте. Не бойся бежать последним.

Разминку перед стартом все наши выполняли поодиночке, хотя вроде бы единая команда. Даже мой старший товарищ, с которым мы занимались у одного тренера, обособился. Ладно, думаю, пойду, пробегусь минут 20, как всегда делал перед соревнованиями на стадионе. Это потом, когда набрался опыта, на разминке обычно трусил только километр-полтора.

И вот вся толпа человек из двухсот отправилась в путь. На календаре — 20 мая. Между прочим, день моего рождения. К тому же маленький юбилей — двадцатилетие. Утро выдалось солнечным, но прохладным. Трасса — 21 километр в одну сторону, разворот, и обратно. Бегу в окружении нескольких человек, ни на кого не обращаю внимания. Слышу, откуда-то поблизости всё громче и громче доносится бравая музыка. Хорошо. Бодрит. Решил осмотреться, определить, откуда же она исходит. Оглянулся и вижу, что нам почти на пятки наезжает машина сопровождения со звукоусилительной аппаратурой. И больше за нами никого, ни одного бегуна. То есть наша небольшая случайная компания оказалась замыкающей.

Минули отметку 10 км. Замечаю, что мы стали подбирать то одного, то другого из числа бежавших впереди. После поворота такой приятный для меня процесс пошел даже активнее. Между тем в голове всё чаще всплывало предупреждение о 35-м километре. Мысленно готовил себя к тому, что мне вот-вот станет плохо. Конечно, особой легкости и свежести уже не чувствовал, но ноги еще не заплетались. И как раз где-то в районе этого мистического километра мимо по направлению к финишу на небольшой скорости проехал автобус с тренерами. Мой наставник чуть ли не по пояс высунулся из открытого окна и прокричал:

— Яша, молодец, можешь по нормативу «Мастер спорта» пробежать!

«По мастерам? — мысленно встрепенулся я. — Так это же вожделенная мечта моей пока еще короткой беговой жизни!»

И на положительных эмоциях засеменил дальше.

Тем временем из удаляющегося автобуса до меня донесся громкий дружный хохот. Это я потом узнал, что так среагировали на фразу моего тренера его коллеги: все же профессионалы, они хорошо понимали, что никаким «мастером» там и не пахло. Не заблуждался на сей счет, естественно, и сам Фомин. Но он посчитал необходимым подобным образом подбодрить меня, чтобы я на последних километрах не повесил нос. Я же, действительно, к тому моменту начал немного грустить. Считаю, что Виктор Петрович поступил в том случае совершенно верно — сработало, и я весьма достойно финишировал примерно в середине всех участников, а то и в первой их части. Да и результат показал для молодого дебютанта отнюдь не плохой — 2:25.04.

Яков Григорьевич Толстиков с Кубком мира

Вечером всё в той же казарме накрыли импровизированный стол. Виктор Петрович в короткой своей речи сказал:

— Яша, я поздравляю тебя не только с твоим двадцатилетием, а главным образом с тем, что ты сегодня стал настоящим мужчиной, ибо ты пробежал марафон!

Борис ПРОКОПЬЕВ