70-е годы прошлого века вошли в историю мирового спорта как период начала эпохи БОЛЬШОГО ХОККЕЯ. Серия 1972 года более известна в силу того, что она была первой.

«Дайте мне точку опоры, и я переверну землю!» — считается, что эти слова принадлежат великому инженеру античности греку Архимеду из Сиракуз. Но точки опоры ему так никто и не дал, а потому планета как крутилась, так и продолжает. Зато слова эти остались на века, приобретая разный смысл.

Для планеты под названием «Хоккей» точкой опоры стала серия матчей 1972 года, когда встретились сильнейшие игроки лучшей команды Старого Света — сборной СССР с игроками канадской команды — наследниками родоначальников этой игры. После этого «планета Хоккей» начала двигаться в новом измерении.

Наши хоккеисты не мечтали о том, чтобы сыграть с «профессионалами» из НХЛ. Конечно, было бы интересно потягаться, но что это даст? В спортивном мире существует система соревнований, отработанная годами. В странах есть свои внутренние турниры, чемпионаты, затем — чемпионаты мира, олимпийские игры, а там — медали, титулы, звания. А сыграть против профи? Интересно, но не более того, разве что премиальные пригодятся. Но тебе ни титула чемпионского, ни даже нового спортивного звания. Как был мастер спорта, так им и останешься.

А вот вышли команды на площадку — и никто не думает ни о значках, ни о премиях. Теперь — кто кого! А потом будем говорить о значимости игры. Время — главный судья!

Из истории вопроса

Успехи советских хоккеистов в 50—60-е годы прошлого века доставляли удовольствие соотечественникам, были заметны европейцам, а родоначальники игры делали вид, что и не замечают никаких соперников. Мы в СССР знали о каких-то суперменах — канадских профи, которые варились в собственном соку, не видя в упор международный хоккей.

Время от времени в Москве где-то показывали канадский фильм на 16-миллиметровой пленке о финале очередного Кубка Стэнли. В ответ на шпильки в североамериканской печати, что «вот вы хвастаетесь, что сильнее всех, а русские выигрывают чемпионаты мира и говорят, что они сильнее», хозяева НХЛ только отвечали, что им нет смысла играть с любителями.

Но и Канада находилась не в вакууме, и в прессе появлялись иногда заметки о том, что русские вновь выиграли чемпионат мира и зазнаются, говорят, что они чемпионы! В общем, болельщики стали помаленьку спрашивать, а не боится ли руководство НХЛ играть против русских, мол, пришло время «щелкнуть по носу наглецов», которые носятся со своими медалями, а сами не выиграли ни разу Кубок Стэнли.

Тут, кстати, в Канаде образовался окончательно «профсоюз» хоккеистов — ассоциация игроков клубов НХЛ. И возглавил ее молодой дерзкий юрист из Торонто Алан Иглсон. Для начала он потрепал нервы владельцам команд, начав выбивать высокие контракты для своих подопечных, создал «прецедент Бобби Орра», когда новичок всё-таки получил «настоящие» деньги. А дальше Иглсон решил попытаться заработать на хоккее — он оценил, что матчи с русскими могут принести хорошие деньги.

На самом деле и в Канаде специалисты понимали, что в НХЛ наступает застой, что болельщик уже ропщет — вы нам всё время говорите, что вы лучшие в мире, а русские (уже тогда в Северной Америке, да и вообще на Западе советских людей было принято называть «русские») выигрывают Олимпиады и чемпионаты мира, а еще говорят, что именно они — сильнейшие. Так что отмахнуться от этих голосов к началу 70-х было не столь просто. Доказать что-либо в спорте можно только участвуя и побеждая в соревнованиях.

Первым проявил инициативу Алан Иглсон. Другое дело, что он не знал «советской системы», а потому написал письмо Председателю президиума Верховного совета СССР Николаю Подгорному, которого, согласно нашей Конституции, считал главой государства. И хотя сам юрист у себя дома не чурался политики, но не знал, что КПСС в СССР значит куда больше, чем его канадская партия «прогрессивных консерваторов».

2022 9kuk1

Это те люди, которые договорились о проведении первой серии матчей по хоккею СССР—Канада.
Слева направо: Андрей Старовойтов, его правая рука Виктор Хоточкин и канадец Алан Иглсон.
Фото из архива В. Набокова

Письмо с предложением «сыграть в хоккей», естественно, пришло в Москву, но дальше пошло по адресу, где такими вещами как раз и занимались. Оно пришло в Спорткомитет! Как и положено по бюрократическим правилам, доложили о нем председателю Сергею Павлову, а тот решил от идеи не отбрыкиваться, а «изучить вопрос». И с подачи Павлова ответственному секретарю федерации хоккея Андрею Васильевичу Старовойтову, как «международнику», поручили разбираться.

…В декабре 1969 года в Москву прилетели двое молодых, с иголочки одетых в костюмы-тройки, юристов из Северной Америки. Высокий, очкастый, быстрый и порывистый в движениях Алан Иглсон и ростом пониже, чуть заикающийся Джон Зиглер из Детройта. Разговор с ними вел Старовойтов, который, естественно, оговорил план действий с руководством Спорткомитета. Поговорили «в принципе», сошлись на том, что идея интересная, на прощание Старовойтов сказал, чтобы они больше писем Подгорному не писали, а адресовались бы сразу в Федерацию хоккея.

Через некоторое время на очередном конгрессе ИИХФ в Румынии встретились Старовойтов и комиссар НХЛ Кларенс Кемпбелл. Разговор, который шел за чашкой кофе в открытом кафе на улице, свелся к тому, что надо найти возможность играть.

У нас главным энтузиастом идеи сыграть с канадскими профессионалами был Анатолий Тарасов. Очень у него чесались руки на это дело, но без «санкции» сверху нельзя было начинать переговоры. На приеме в честь олимпийских чемпионов 1964 года Тарасов, улучив момент, вместе с Аркадием Чернышевым подошел к Никите Сергеевичу Хрущеву. Но Хрущев спорт не понимал и не любил, а потому сразу предложил… выпить водки. На том и закончилось.

Чем рисковал Тарасов? Да ничем. Всё равно матчи были бы «товарищескими», к тому же в «заданиях» для наших делегатов на конгрессы ИИХФ неизменно присутствовал пункт о недопущении профессионалов на чемпионаты мира и Олимпийские игры.

2022 9kuk2

И вот все организационные хлопоты позади. Минута-другая — и грянет бой!
Фото Ю. Соколова

Лидером СССР на тот момент стал Леонид Брежнев, который спорт любил, знал и понимал, но не вмешивался. Так что, когда в мае 1972 года на секретариате ЦК КПСС председатель Спорткомитета СССР Сергей Павлов доложил о готовности к Олимпийским играм в Мюнхене и заодно сказал о хоккейных матчах, вскинулся «против» партийный идеолог, а заодно и главный «инквизитор» Михаил Суслов. Но Павлов решился ему возразить и сказал, что наши хоккеисты сыграют достойно. Помощники Суслова ссылались на материалы канадских журналистов, которые сулили нашей команде проигрыш в серии 0:8. Вступился за игроков Генеральный секретарь КПСС Леонид Брежнев, ему было интересно, насколько разнится мастерство наших «любителей» и канадских «профессионалов». И он предложил: «Пусть сыграют».

Тарасов и Чернышев сами отказались от продолжения работы со сборной после успеха на Олимпиаде-72 в Саппоро, сославшись на усталость. Некоторое время спустя Аркадий Чернышев признался своему сыну Борису: «Дурак я был тогда, что Тольку послушал, что они, мол, сами к нам вернутся. А они не вернулись».

Мало кто знает, но идея этой серии вписывалась в рамки почти секретной стратегии внешней политики премьер-министра Канады Пьера Эллиота Трюдо, который в самый разгар холодной войны искал пути улучшения двусторонних отношений с Москвой. Но этой информацией занимались другие ведомства.

Весной 1972 года в Праге на чемпионате мира в гостинице «Интернационал» (внешне она напоминала сталинские высотки Москвы) было подписано соглашение о серии товарищеских матчей. От Канады завершал переговоры судья Джон Кричка, который возглавлял организацию «Хоккей-Канада», объединявшую Любительскую ассоциацию (она была признана ИИХФ) и ассоциацию игроков, которую представлял Иглсон. От нашей федерации был Старовойтов. Соглашение о серии (по рекомендации тогдашнего посла Канады в СССР Роберта Форда, страстного болельщика, оно было почти на 150 страницах) подписали Джон Кричка и Андрей Старовойтов.

На окончательное подписание договора в Канаду летали Андрей Старовойтов и Виктор Хоточкин. После возвращения домой в тот же вечер Старовойтов позвонил своему другу Севе Боброву, они оба были пионерами хоккея в СССР, и зачитал список канадских игроков. «Все сильнейшие!» — «Ну и хорошо. Если выиграем, так у сильнейших, а проиграем, так сильнейшим!» Бобров вообще почти на всё реагировал спокойно.

Выиграть серию, конечно, приятно, тешит самолюбие, но что она дает? Ни медалей, ни Кубка, ни значка ЗМС… Только премиальные, так и те быстро просочатся.

Всеволод КУКУШКИН
Продолжение следует