За всё в жизни приходится платить — за славу тоже. Переход с солнечной стороны улицы на теневую, в холод общественного невнимания, равнодушия, забвения — убийственно резок для тех, кого носили на руках и осыпали цветами. Речь о выдающихся спортсменах — олимпийских и мировых чемпионах, призерах Олимпийских игр, чемпионатов мира и Европы, об их тренерах, о жизни после славы, днях после звездного часа.

Слезы Ирины Слуцкой... На зимних Олимпийских играх 2002 года в Солт-Лейк-Сити чемпионка мира
в одиночном фигурном катании Ирина Слуцкая в борьбе за «золото» самую малость
уступила спортсменке из США. Во многом благодаря предвзятому судейству.
Наш фотограф Андрей Голованов был первым, кто попытался успокоить Ирину.
Фото Сергея Киврина

Мы говорим об этом редко, невнятной скороговоркой, отдавая дань дежурной риторике: «наши прославленные ветераны», «прижизненные легенды», «достояние нации». Риторика смешана с плохо скрываемым раздражением: мало, что ли, им было воздано при жизни в спорте, сколько можно тянуть на себя одеяло общественного внимания?! Пришли другие времена, взошли иные имена. Их теперь славят, с ними носятся, спорт живет сегодня, здесь, сейчас, он не знает прошедшего времени, как история не знает сослагательного наклонения.

Спорт, однако, часть жизни, ее алмазная, сверкающая грань, ее бродильное, дрожжевое начало, экспериментальный полигон, где Homo sapiens проверяет возможности человека и человечества, уже приблизившихся к опаснейшему порогу — пределу переносимости человеческой популяции.

Спорт как мировая игровая площадка весь в настоящем.

Спорт как экспериментальный полигон человечества работает на будущее.

Спорт как часть жизни, истории страны и народа, как принадлежность национальной и мировой культуре укоренен в прошлом и является одним из краеугольных камней человеческой цивилизации, самостоянья человека.

Тюкалов, Зыбина, Рощин, Шатков, Шилков, Казанкина, Степанова, Познанская, Богдановский, Пинаева — их победы в прошлом, но живут они рядом с нами, по соседству, в одном человеческом общежитии.

Многие ли нынешние болельщики «Зенита», знатоки фристайла, виндсерфинга, сноуборда, карате, боев без правил и прочих экстремальных и экзотических видов спорта знают, как живут звезды прошлого, помнят ли про победы этих поколений, сделавшие нашу страну великой спортивной державой?

Забвение — если иметь в виду короткую память поклонников, фанатов, болельщиков — можно пережить. Труднее перенести сам переход из славы в бесславие, из разряда небожителей в класс простых смертных, из ослепительной, пышущей здоровьем молодости в немощную старость.

Не всем новая жизнь, жизнь после славы, оказывается по плечу, по силам. Кто-то топит горе и непонимание окружающих в вине, кто-то мучается, получая жалкие пенсии по инвалидности и по старости, — забытый, ненужный, ничей, и тем горше его обида, тем безнадежней житье, чем больше он был обласкан когда-то, чем громче было его имя.

И когда отчаяние стискивает горло удавкой, они, умевшие в спорте преодолевать себя, делают последнее страшное усилие преодоления и вычеркивают себя из жизни — Евгений Бабич, Евгений Кацура, Юрий Степанов, Геннадий Гайковой, Андрей Прокофьев.

Приведя трагический ряд тех, кто не захотел жить дальше, трехкратная олимпийская чемпионка, бывшая многие годы вице-президентом Союза спортсменов России Тамара Пресс в своих воспоминаниях писала: «Спорт — это вечный праздник. И вечная боль!.. Можно, конечно, в потоках славословия и гимнов забыть о том, что спорт не только многое дает, но и многое отбирает.

Можно, например, не обратить внимание на то, что члены сборной по пятиборью Альберт Мокеев и Виктор Пичужкин умерли, не дожив до тридцати лет. Можно не сопоставлять таких фактов, как смерть сорокаоднолетнего Григория Ивановича Федотова и сорокасемилетнего Владимира Куца.

А Эдуард Дубинский — футболист, не доживший до тридцатилетия? А Сергей Соловьев? А Карцев? А Демин? А прыгун с шестом Владимир Булатов? А трагический ряд тех, кто не захотел жить дальше (их имена названы выше. — А.С.). Или, может быть, их не было — этих ужасных смертей?..»

Были — и эти, и многие другие; велик — и по количеству, и по масштабу имен — мартиролог людей спорта, ушедших из жизни много раньше, чем определено человеку. В этом мартирологе преобладают мужчины. Женщины несут свой крест более стоически, терпеливо и живут в среднем на десять-пятнадцать лет дольше.

Как говорила единственная в мире спортсменка, ставшая заслуженным мастером спорта в ленинградскую блокаду, Мария Ефимовна Минина: «Разве мужики нашу бабью ношу потянут?! Сроду такого не было».

Великого мужества женщина ушла от нас недавно, на восемьдесят седьмом году жизни. Ее мужества и щедрого сердца хватало и на сыновей, и на внуков, и на учеников-конькобежцев, лыжников, велосипедистов, и на ее более молодых друзей, учившихся у Мининой умению не поддаваться грузу лет и болезней, но не сумевших даже похоронить ее по-людски, воздать почести сообразно ее заслугам, вкладу в историю великого сопротивления великого города не с областной — с горькой судьбой.

Адаптация спортсменов в новой, постспортивной жизни — это и есть, если хотите, мининская наука приспособления к новым, изменившимся условиям, мининская способность всё перетерпеть и вынести, мининское умение идти по жизни с улыбкой, подбадривая отстающих, поднимая споткнувшихся, оступившихся, как поднимала она, инструктор всевобуча, падающих в снег от усталости и голода бойцов учебных взводов, которых учила метанию гранаты, рукопашному бою, ходьбе на лыжах на ленинградском стадионе «Динамо» в страшную блокадную зиму сорок второго...

Я называю эти качества «мининскими», но их можно назвать и «манинскими» (Тамара Манина — олимпийская чемпионка Мельбурна и Токио по спортивной гимнастике, на протяжении многих лет профессор, зав. кафедрой Санкт-Петербургской художественно-промышленной академии), и «казанкинскими» (Татьяна Казанкина — олимпийская чемпионка Монреаля и Москвы, зав. кафедрой Академии физической культуры и спорта имени Лесгафта, председатель Союза спортсменов Санкт-Петербурга), и «степановскими» (Марина Степанова — мировая рекордсменка в беге на 400 метров с барьерами, установившая мировой рекорд в тридцать шесть лет, что занесено в Книгу рекордов Гиннесса, ушедшая из большого спорта в сорок лет, защитившая кандидатскую диссертацию, преподающая физическую культуру в Инженерно-экономической академии, прямая, резкая, бескомпромиссная: «Мы, бывшие чемпионы, неинтересны обществу, но интересны детям и юношам, мы должны помогать им, уделять главное внимание здоровью подрастающего поколения»), и «латынинскими» (Лариса Латынина — девятикратная олимпийская чемпионка, чей жизненный девиз: «Главное — не терять равновесия и не вешать нос»), и «скобликовскими».

Много лет назад в нескольких моих диалогах с шестикратной олимпийской чемпионкой, тогда аспирантом Академии общественных наук при ЦК КПСС Лидией Полозковой-Скобликовой, опубликованных в газете «Советская Россия», мы подняли в числе прочих и проблему жизни спортсмена после звездного часа.

Тогда она воспринималась как проблема не столько социальная, сколько психологическая: помню, как Лидия Павловна жаловалась, что спорт развил в ней стремление быть первой всегда и во всем до такой степени, что она и сейчас невольно ускоряет шаг, когда кто-то ее пытается обогнать на улице, лестнице, не говоря уже о более серьезных вещах, что спорт высших достижений, помимо прекрасных свойств, развивает и негативные — агрессивность, злость, зависть, непомерное честолюбие, тщеславие, нередко калечит души и тела.

Противоречивая сущность спорта как явления «трижды прекрасного и трижды проклятого» (по великолепной формуле Евгения Гришина) известна давно. Этому посвящены сотни исследований, диссертаций, монографий, романов, фильмов, один из которых, английский, называется «Такова спортивная жизнь».

Всё можно объяснить (обвинить, оправдать — в зависимости от намерения) столь всеобъемлющей формулой, в том числе нежелание, неумение, неготовность прийти на помощь людям, не щадившим живота своего во имя родины, пожертвовавшим ради прославления отечества своим здоровьем, ибо для самого атлета спорт всегда жертвенен, это аскеза подвижнического труда, огненная пахота, пот, слезы и кровь, «соленые радости», как назвал спорт страстный экспериментатор и апостол силы Юрий Власов.

А труд, тем более такой сверхинтенсивный, связанный с неизбежными травмами и болезнями, труд самоистязания ради доставления нескольких минут, часов восторга, радости народу, человечеству должен быть оценен по достоинству: давать спортсмену по пятьдесят тысяч долларов за золотую олимпийскую медаль у нас стали совсем недавно, поколения Тюкалова, Зыбиной, Маниной, Шаткова, Скобликовой, Казанкиной не знали валютных «подпиток».

Ждать, пока всё в нашей стране образуется, когда всем людям, «пахавшим» на государство по сорок и более лет, в том числе и на спортивной ниве, начнут платить не нищенские пособия, именуемые почему-то пенсиями по старости, а то, на что можно нормально жить, придется, скорее всего, до морковкина заговенья, то бишь бесконечно долго...

Все мы — их дети и внуки, государство и общество — в долгу перед уникальными творцами уникальных спортивных побед.

Алексей САМОЙЛОВ
«ФиС», № 6, 2022 год

От редакции.

Не раз и не два мы обращали внимание на проблемы, поднятые в статье писателя и спортивного журналиста из Санкт-Петербурга Алексея Петровича Самойлова о жизни кумиров миллионов после славы.

И к нашим словам спортивные руководители, казалось бы, прислушивались. Был создан Фонд поддержки олимпийцев, из средств которого олимпийским чемпионам стали выплачиваться пенсии.

Но это решение оказалось половинчатым, ибо многие спортивные герои не оказались в числе счастливых обладателей, скажем так, этих грантов.

Среди них двукратная чемпионка мира в одиночном катании среди женщин Ирина Слуцкая, которую, по мнению многих спортивных авторитетов, засудили на Играх в Солт-Лейк-Сити; наша первая чемпионка мира по прыжкам в высоту Тамара Быкова, лишенная права защищать честь страны на Олимпиаде в Лос-Анджелесе (а ведь тогда, в 1984-м, она не знала равных в мире), и многие другие достойные спортсмены.

Почему-то звание «заслуженного артиста» гарантирует его обладателю разные социальные блага, а звание «заслуженного мастера спорта» и «заслуженного тренера», по существу, не дает таких же гарантий...

Вопросы, на которые мы ждем ответа от министра спорта РФ Олега Матыцина, президента ОКР Станислава Позднякова и других руководителей российского спорта.