О том, как наши тренеры и спортсмены, блиставшие в недавнем прошлом, выигрывали в борьбе со временем драгоценные минуты, секунды и доли секунд, рассказывает спортивный обозреватель «ФиС» Андрей Баташев.

2022 12 bat1

Победный финиш Валерия Борзова беге на 100 м на Играх-1972 в Мюнхене.
Фото из архива «ФиС»

Удивительный способ доводить до максимума скоростные качества своего ученика — боксера Василия Жирова — использовал Александр Апачинский из города Балхаш Джезказганской области в Казахстане. Эти тренировки он проводил в местном профтехучилище, в котором был длинный коридор. На такие занятия Апачинский приводил свою собаку, овчарку. Усадив ее за дверью в начале коридора, он приказывал своему подопечному стартовать. А через пару секунд выпускал собаку, дав ей команду «Фас!»

Василий же должен был, опережая собаку, промчаться до спасительной двери в конце коридора. Наказанием за промедление были собачьи укусы...

Эта экстравагантная методика в сочетании с другими тренерскими находками Апачинского полностью себя оправдала: в 1996 году Василий Жиров, выступавший в первом тяжелом весе, стал чемпионом Олимпийских игр в Атланте, завоевав еще и Кубок Вэла Баркера, который вручается самому техничному боксеру Игр. (Позже, уже в США, Жиров отличился и на профессиональном ринге, завоевав звания чемпиона мира по версии IBF (1999 — 2003), интернационального чемпиона по версии WBC (1998 год), континентального чемпиона Америки по версии WBC (1999 год) и чемпиона Североамериканской боксерской организации по версии WBO (2003 год).

* * *

Со знаменитым «властелином скорости», советским спринтером Валерием Борзовым, завоевавшим в 1972 году на Олимпиаде в Мюнхене две золотые и одну серебряную медаль, а спустя четыре года на Играх в Монреале еще две олимпийские награды (на этот раз бронзовые), я встречался более двадцати лет назад. И конечно же, расспрашивал его о том, как он подчинял себе скорость.

Вот запись нашей тогдашней беседы, в самом начале которой Борзов заметил, что бег на сто метров нужно сначала сочинить.

— Каков же хотя бы в общем виде сценарий этого бега? — спросил я Валерия. — Каковы его основные эпизоды?

— Начать, видимо, нужно с команды «Внимание!» — ответил он. — После этого следует решить вроде бы простую задачу — за минимальное время среагировать на выстрел стартера. А для этого нужно не только привести в состояние высочайшей готовности свой слух, но и создать зрительный образ, то есть ясно представить себе, как боек начинает бить по капсюлю, а тот разрывается...

Когда мне удавалось обрести идеальную форму, я ощущал окончание выстрела уже после того, как начинал двигаться, и заключительный его хлопок звучал мне вслед.

Но это еще не всё. После команды «Внимание!», то есть примерно за десятую долю секунды до выстрела, я внушал себе, что уже бегу. Находясь в покое, я в то же время ощущал себя в стартовом разгоне. Это позволяло мне реагировать на выстрел подсознательно, поскольку мое сознание опережало реальность на десятую долю секунды. Поэтому у меня практически не было фальстартов за исключением тех редчайших случаев, когда меня выбивали из колеи какие-либо внешние обстоятельства.

— Но вот выстрел стартера бросил вас вперед...

— Теперь нужно разогнаться, потратив на это не более пяти шагов. Необходимо мощно отталкиваться и ни в коем случае не частить руками, поскольку между движениями рук и ног существует прямая связь.

Если вы «побежите» руками, ноги тоже увеличат темп. А это приведет к уменьшению силы отталкивания. И потому в эти мгновения я сдерживал себя, прижимая руки к себе.

Но вот скорость набрана. С этого момента руки должны двигаться синхронно с ногами, с постепенным нарастанием частоты. Это продолжается до 30-го метра.

А затем — примерно до 70-го метра — нужно заботиться о том, чтобы еще более повысить и удержать скорость. Первые 30 метров мы бежим, что называется, втемную, не видя друг друга и лишь догадываясь о том, кто где. Сейчас же можно оценить ситуацию, которая возникла на дорожке, и определить свою тактику в зависимости от того, где находятся соперники.

Нужно также проконтролировать и подкорректировать свою беговую позу.

К седьмой секунде наступает утомление. Поэтому, чтобы скорость не упала, необходимо с 70-го до 95-го метра сделать акцент на работе рук. Теперь, когда ты разогнался, они могут навязать свой темп ногам...

Ну а метров за пять до финиша — новая задача: пробежать его, как мы говорим, насквозь, не меняя структуру бега. Для этого нужно представить, что финиш не там, где он на самом деле находится, а впереди, метрах в 20—30. Вот туда и надо стремиться...

На последнем метре дистанции можно сделать наклон вперед, нырок головой с выводом плеча вперед, словом, тот финишный бросок, который позволит тебе выиграть еще какую-то неуловимую долю секунды...

* * *

В отличие от Борзова тренер Казбек Дедегкаев, подготовивший феноменального борца вольного стиля Арсена Фадзаева, шестикратного чемпиона мира, дважды побеждавшего на Олимпийских играх (в 1988-м в Сеуле и в 1992-м в Барселоне), многократного чемпиона СССР и Европы, первого обладателя «Золотой борцовки», учрежденной Международной любительской федерацией борьбы (ФИЛА) для лучшего борца мира, не использовал в своей практике ни особых ухищрений, ни каких-либо скрупулезных расчетов. Свои занятия он проводил так, как ему подсказывали национальные традиции Северной Осетии и ее природа.

К этому следует добавить, что Казбек Магометович, как уверял Арсен Фадзаев, обладал даром внушения. «После разговоров с ним, — говорил Арсен, — ты и мысли не мог допустить, что кто-то может тебя обыграть. Ко всем ученикам он относился как к своим детям. Его человеческие достоинства, на мой взгляд, были выше спортивных.

Мы очень ценили и безмерно уважали его. Уважение к старшим — это у нас, на Кавказе, основа всех наших взаимоотношений: никто не станет тебя уважать, если ты сам не будешь уважать старших; поэтому у меня никогда не было даже мысли о том, чтобы ослушаться Казбека Магометовича».

Арсену было 15 лет, когда он, уроженец горного североосетинского селения Чикола, пришел к своему земляку, тренеру Казбеку Дедегкаеву, и попросил, чтобы тот взял его к себе.

— Разве мог я ответить ему отказом? — вспоминал Дедегкаев. — За год до этого я увидел Арсена на турнире в Орджоникидзе (тогда он тренировался у Рамазана Бечилова) и с тех пор мечтал о том, чтобы у меня был такой ученик. Я даже бросил курить, чтобы во всем быть для него примером.

— Мы нередко тренировались в горах, — рассказывал мне Казбек Дедегкаев. — У нас, на Северном Кавказе, очень крутые подъемы длиной в полтора-два километра. Преодолевая их, приходится ползти на четвереньках, цепляясь за траву и кустарники. Дорога туда и обратно занимает около трех часов...

По такому маршруту Арсен впервые прошел в 15 лет. Он очень старался первым подняться и первым спуститься... И добился своего: пришел первым, хотя уже еле держался на ногах. Смотрю на него и чувствую: Арсен ждет, что я сейчас похвалю его. И я сказал ему: «Молодец, Арсен. Но тебе нужно еще раз подняться в гору».

Я, конечно, понимал, как он измучен, как хочет пить. Но ведь это было не обычное занятие, а испытание. Не знаю, что он тогда подумал. Мне он не сказал ни слова. Повернулся и двинулся в обратный путь.

Позже Арсен объяснил мне, почему у него хватало сил переносить даже самые изнурительные тренировки.

— В таких селениях, как наше, — сказал он, — дети более развиты физически, чем их сверстники в городе. У нас было, где бегать и куда ходить, поэтому мы много бегали и ходили. И работали вместе со взрослыми. Надо ведь было и за коровами ходить, и сено принести, и отцу на сенокосе помочь, и картошку посадить, и фруктовые деревья окопать...

Об играх мы тоже не забывали. Постоянно играли на улице и в футбол, и в прятки.

Однажды, чтобы подзадорить Арсена, Дедегкаев сочинил невероятную историю о знаменитом грузинском борце Мириане Цалкаламанидзе, отличавшемся феноменальной скоростью и резкостью движений.

— Как-то раз, — рассказывал Арсену Дедегкаев, — борцы занимались греблей. И когда лодка, в которой был Цалкаламанидзе, отошла метров на тридцать от берега, кто-то из спортсменов сделал неловкое движение, и суденышко стало переворачиваться. Тогда Мириан, который не умел плавать, выпрыгнул из лодки и побежал по воде с такой скоростью, что вода не успевала расступаться под его ногами...

На Арсена это произвело огромное впечатление: он поверил в то, что истинный атлет действительно может пробежать по воде.

Та история вскоре получила свое продолжение. Выяснилось это на сборе, который борцы проводили на Черном море. В программе занятий была гребля. И однажды — надо же было такому случиться — когда до берега оставалось метров тридцать, лодка вдруг резко накренилась. Арсен тут же выпрыгнул за борт и... ушел под воду. Вынырнув, он горестно воскликнул:

— Но этого не может быть!

— Что не может быть? — ничего не понимая, спросил его тренер, который уже успел забыть о сочиненной им истории.

— Не может быть, чтобы я настолько уступал Цалкаламанидзе в скорости!

Арсен Фадзаев никогда не терял веры в себя и не сомневался, что и в скорости, и в резкости он может соперничать с кем угодно, в том числе и с Марианом Цалкаламанидзе. А через несколько лет судьба предоставила ему случай в реальности доказать это.

В 1981 году Арсен выступал в Ванкувере (Канада) на чемпионате мира среди молодежи. Утром он выиграл свои первые схватки в подгруппе. Оставалась еще одна. Как было объявлено в программе, она должна была состояться вечером.

Фадзаев отправился к себе в отель, который находился в полутора километрах от зала. Поднялся на 18-й этаж, вошел в свой номер и, встав под душ, забыл о соперниках и схватках. Вдруг раздался стук в дверь. Выглянув в коридор, Арсен увидел одного из тренеров нашей сборной, который, запыхавшись от бега, едва смог произнести:

— Арсен! Ты должен сейчас выступать!

В те времена действовало такое правило: если в течение пяти минут после вызова спортсмен не выходит на ковер, ему засчитывается поражение.

— Я думал, что эти пять минут уже истекли, — рассказывал Фадзаев. — И у меня сразу покатились слезы. Ведь я так мечтал приехать в Чиколу с медалью, показать ее родителям, родственникам, знакомым... «Лифт! Лифт не отпускайте!» — крикнул я, схватил форму и, обмотавшись полотенцем, вбежал в кабину. Там было множество людей. Увидев меня, кто-то засмеялся, кто-то ужаснулся... Но мне было не до них. Пока лифт спускался, я надел трико. Открылась дверь, и я, держа борцовки в руках, выскочил в вестибюль — и на улицу.

Люди расступались и смотрели мне вслед. Я бежал так быстро, что, наверное, установил какой-нибудь рекорд. У входа в зал меня ждали ребята. Я спотыкаюсь, плачу, думаю: не успею. Обидно было: ни в чем не виноват, а медаль уходит...

Ребята подхватили меня на руки и втащили в зал. К счастью, руководители нашей команды сумели чуть-чуть оттянуть начало схватки, выясняя у судей, почему всё-таки были внесены изменения в расписание соревнований. На эти переговоры ушло минут пять. Поэтому, когда меня усадили на стул, на котором отдыхают секунданты, у меня было еще десять секунд в запасе.

Тренеры мне сказали: «Начни потихоньку, чтобы сразу не задохнуться. Потом отдохнешь».

Ту схватку я выиграл. А на следующий день победил в финале и стал чемпионом. И когда взял в руки медаль, испытал огромное волнение: ведь если бы я пробежал эти полтора километра на десять секунд медленнее, она могла бы уплыть от меня. Что я тогда сказал бы родителям, родственникам, друзьям...

В свои лучшие годы Арсен Фадзаев удивлял всех быстротой, с которой он расправлялся со своими противниками. Достаточно вспомнить хотя бы его поединок с болгарином Ангелом Сираковым на Играх доброй воли, которые проходили в 1986 году в Москве. Едва началась схватка, Арсен, взяв болгарского спортсмена в захват, шесть раз перевернул его с ног на голову и с головы на ноги. Со стороны казалось, что таким образом он измеряет длину какой-то ломаной линии. Набрав за 52 секунды 12 баллов, да еще и тушировав своего противника, Фадзаев одержал победу, поразив всех скоротечностью этой схватки.

В 1994 году в Риме проходил чемпионат Европы по вольной борьбе. Арсен Фадзаев, которому было уже почти 32 года, участвовал в нем в качестве секунданта российского борца Давида Мусульбеса, выступавшего в весовой категории до 100 килограммов.

Во время встречи Мусульбеса с чемпионом Германии Хейко Бальцем возникла драматическая ситуация: немец поставил нашего борца на полумост и удерживал его, дожидаясь окончания схватки, которая должна была завершиться через три минуты. И в эти мгновения Арсен Фадзаев неожиданно для всех, а может быть, и для самого себя выступил еще и в роли спасателя, которую на этот раз припасла для него судьба.

— Меня тогда, — вспоминал Арсен, — вдруг охватило страшное чувство тревоги. Кричу Давиду, а он не реагирует. Когда борец оказывается в таком положении, я всегда слежу за всеми его движениями, даже за тем, как он шевелит пальцами. Давид же был абсолютно неподвижен...

Я вскочил со своего секундантского места и бросился на ковер. Все знали, что я часто спорю с судьями, поэтому, когда я выбежал на арену, многие подумали, что я опять решил с ними разобраться.

Судья попытался меня поймать — я отодвинул его в сторону, подбежал к борцам, сдернул Бальца вниз и стал бить Давида по щекам. А он, уже похолодевший, продолжает стоять, будто окаменев. Тут уж прибежали врачи. Оказалось, что Давид проглотил язык и уже давно отключился. Ему оказали помощь, но он всё равно не пришел в себя. Только в больнице удалось его откачать. Потом врачи говорили мне: если бы я опоздал на пятнадцать секунд, Давид мог погибнуть.

Тогда его, конечно, сняли с соревнований, но затем он полностью восстановился и через год выиграл чемпионат Европы.

Скорость... Размышляя об Арсене Фадзаеве, я понимаю, что это не только быстрота перемещения физического тела в пространстве. Это еще и сопутствующие ей чувства и эмоции, которые вместе с жаждой преодолеть непреодолимое, чтобы порадовать своих родных и знакомых, действуют подобно пакету ракетных ускорителей.

Ну а та памятная «римская история», героем которой оказался Арсен Фадзаев, убеждает меня в том, что все эти качества с особой силой могут проявиться и тогда, когда человеком движет страстное желание спасти, выручить, уберечь от непоправимого несчастья своего ближнего, оказавшегося на краю гибели.

Андрей БАТАШЕВ