Феномен человека
Вера и дух в олимпийском сердце
Завершаем публикацию фрагментов из книги Василия Антоновича Авраменко — заслуженного врача России, профессора, с 80-х годов прошлого века и по настоящее время занятого в национальных сборных по баскетболу, хоккею с шайбой и легкой атлетике, участника десяти Олимпийских игр и многих чемпионатов мира и Европы, — которую он написал в содружестве с журналистом Андреем Баташевым.
Александр Волков. Характер, воля и вера…
Выдающийся баскетболист Александр Волков в течение многих лет выступал в таких известных зарубежных клубах, как «Атланта Хокс» (США), «Калабрия» (Италия), «Панатинаикос» и «Олимпиакос» (Греция).
В середине 90-х он сильно травмировал позвоночник, ущемив седалищный нерв; из-за этого его правая стопа утратила свою подвижность.
И в Америке, и в Европе Саша консультировался с известнейшими специалистами, и все они в один голос уверяли его, что только операция может ему помочь.
Как истинно набожный человек, Саша усердно молился и однажды сказал мне, что небеса дали ему понять: вылечиться он может и без операции.
Стараясь разобраться в его проблемах, я отыскал старинную книгу, в которой говорилось о том, что в подобных случаях необходимо прежде всего на 20—25% уменьшить массу тела, то есть похудеть; это освободит седалищный нерв от излишнего давления мышц, после чего нужно будет провести мощную электростимуляцию нужной зоны. В результате этих манипуляций седалищный нерв вновь станет посылать свои импульсы куда следует, и стопа заработает.
Согласно рекомендациям, приведенным в той книге, мой пациент должен был 21 день продержаться на одной воде. Саша же (а он суперволевой человек) предложил увеличить этот срок до 33 дней, так как это число соответствует возрасту Спасителя. Кроме того, Саша решил, что будет пить воду через день, а в остальные дни будет голодать всухую.
Я знал и чувствовал, что те средства, о которых я узнал из той книги, могут принести пользу Саше. Но выдержит ли он столь мучительные манипуляции?
Размышляя об этом, я возвратился мысленно в 1988 год. Главный тренер мужской сборной СССР по баскетболу Александр Гомельский заставлял тогда своих подопечных тренироваться четыре раза в день, причем две из этих тренировок баскетболисты должны были проводить на пульсе 205—210 ударов в минуту. И Александр Волков, демонстрируя исключительные морально-волевые качества, выглядел в этих тяжелейших условиях лучше всех.
Хорошо помня об этом, я уверовал в то, что он выдержит и предложенное мною лечение.
Саша тогда жил в Атланте. Его дом стоял в лесу, рядом была речка, и можно было рыбачить со спиннингом…
После первой недели голодания всё было прекрасно, а к двадцать первому дню Саша уже летал в облаках; его мысли витали где-то в вышних сферах, а все земное (семья, спорт, политические и экономические новости) уплыло куда-то далеко-далеко…
У него едва хватало сил дойти до туалета, иногда он падал и так разбивал лицо, что медикам приходилось его зашивать.
Сашина супруга, красавица-модель Алла была в панике. Ее муж, богатырь ростом в два метра восемь сантиметров, на ее глазах превращался в получеловека….
Мы всё же дотянули до тридцати трех дней, а затем, использовав новую для того времени модель мощного электростимулятора, которую я заказал в одном из новосибирских НИИ, провели мощную электростимуляцию. И на четвертый-пятый день Сашина стопа заработала.
Но трудные испытания для моего пациента еще не закончились. Теперь ему предстоял постепенный, тоже длящийся 33 дня, переход к нормальному питанию.
И в течение всего этого периода Саша совершал утренние и вечерние молитвы (за исключением тех дней, когда его биокомпьютер поплыл).
До голодовки вес Александра Волкова, в котором он вместе со своими товарищами выиграл сеульскую Олимпиаду, составлял 120 килограммов; после голодовки, потеряв 40 килограммов, Саша весил всего 80 килограммов.
Ему было очень трудно. Но он тогда в полной мере проявил свои характер и волю и еще более укрепился в вере.
После голодовки Саша довольно быстро восстановился, поиграл еще в Европе и за сборную Украины, а затем работал в качестве министра спорта Украины, был членом парламента и председателем Федерации баскетбола страны.
Сеул, Сергей Бубка и голос свыше
В соревнованиях по прыжкам в высоту каждый участник, согласно правилам, заказывает свою стартовую высоту. В 1988 году на Олимпиаде в Сеуле Бубка заказал 5 метров 85 сантиметров, в то время как другие шестовики предпочли начать с куда более скромных высот — от 5.20 до 5.50.
Состязания по прыжкам с шестом идут очень долго: минимум три часа, а иногда и четыре, и пять часов.
…К десяти вечера все прочие легкоатлетические соревнования — в беге, в прыжках в длину и высоту, в метаниях закончились, и только мужчины-шестовики продолжали борьбу.
Сто тысяч зрителей, заполнивших трибуны стадиона, не сомневались, что Сергей Бубка станет олимпийским чемпионом, надеясь еще и на то, что он обновит свой мировой рекорд.
Сергей Бубка и Василий Антонович Авраменко спустя 30 лет после олимпийского Сеула
…Когда все шестовики уже закончили прыгать, к высоте 5.85 на старт вышел Сергей Бубка.
В это время поднялся сильный встречный ветер, помешавший Бубке реализовать свою первую попытку. Сергей подошел к раме, поправил ее и во второй раз попытался преодолеть эту высоту. Но его снова постигла неудача.
Сергей лег под скамейку, укрылся полотенцем и стал молиться. И 100 тысяч любителей спорта из двухсот стран мира, забыв обо всем, смотрели только на него.
В таких экстремальных ситуациях судьи, как я был этому свидетелем на десяти моих предыдущих Олимпиадах, обычно всего на две-три минуты оставляют спортсмена в покое. Бубку же они не тревожили в течение пяти-шести минут.
Но вот Сергей встал, вышел в сектор и взял шест. Теперь в течение трех минут он должен был начать разбег, иначе его третью попытку сочли бы неудачной и он получил бы баранку.
И тут встречный ветер внезапно прекратился и подул еле заметный попутный ветерок.
Сергей разбежался, прыгнул и взлетел над планкой. И когда оказался в высшей точке прыжка, вдруг закричал… За свои семьдесят лет я никогда не слышал такого крика. «Наверное, — подумал я, — он донесся не только до окраин Сеула, но и до границ Кореи».
И чуть ли не все болельщики ответили ему восторженным криком: «Давай мировой рекорд!»
Однако после всего пережитого Бубка был уже не в состоянии вновь совершить невозможное. Не знаю, смог бы он тогда взять даже трехметровую высоту: все силы у него ушли. Сережа перекрестился и, завершая свое выступление, поклонился на все четыре стороны.
После награждения, уже в Олимпийской деревне, мы несколько раз обсуждали с ним всё, что тогда произошло. «Василий Антонович, — сказал он мне, — когда я перелетал через планку, то услышал откуда-то: «Ты мечтал об этой победе, ты ее заслужил, так бери же ее».
Екатерина Макарова и ее бесценный подарок
Еще в 2016 году начальник школы тенниса ЦСКА Алексей Жук привел ко мне молодую, очень стройную спортсменку Катю Макарову, у которой была травма локтевого сустава.
Довольно быстро мне удалось ей помочь, и тогда она, указав на стену, где висели фотографии олимпийских чемпионов, поделилась со мной своей мечтой.
— Я хочу, — сказала она, — чтобы и для моего фото нашлось место в том же ряду.
— Ради этого, — ответил я ей, — ты и лечишься, восстанавливая в моем кабинете и свое тело, и свою душу. Но для осуществления твоей мечты необходимо и еще кое-что…
Я выдержал небольшую паузу и на полном серьезе закончил:
— Для этого надо выиграть Олимпийские игры.
Взглянув на Катю, я увидел, как загорелись ее глаза.
До встречи со мной она в течение десяти лет трудилась от зари до зари, невзирая на травмы, физическую боль и душевные страдания.
Ее манила Олимпиада в Лондоне, и в 2012 году Катя попытала там счастья, однако не смогла проявить себя в полной мере.
А вот из Рио-де-Жанейро Катюша Макарова, которую я тоже считаю своей духовной дочкой, привезла золотую олимпийскую медаль. И теперь ее фото (на нем Катю украшает олимпийское «золото») висит у меня в кабинете.
Мне же, своему доктору, она сделала бесценный подарок, подарив ракетку, которой играла в победном финале в Рио.
Катя часто посещает храмы, стремясь как можно дальше продвинуться в познании православия. Но это, как она считает, ее душевная тайна, которую нельзя раскрывать. Но в такой ее откровенности, как мне кажется, и нет необходимости. Достаточно лишь взглянуть на Катюшу Макарову, чтобы ощутить, насколько чиста ее душа.
Василий АВРАМЕНКО