Время и люди
- 18 января 2018 года исполнилось 90 лет со дня рождения Александра Яковлевича Гомельского (1928–2005), многолетнего тренера баскетболистов в ЦСКА и мужской сборной СССР по баскетболу.
Александр Гомельский:
«Тренером и человеком меня сделали
ленинградские женщины»
— Литовские и латвийские баскетболисты, с которыми довелось беседовать, в один голос отмечали: из всех российских тренеров легче всего было найти общий язык с Александром Гомельским. Это умение вы выработали во время работы в Риге?
— Умение ладить с людьми пришло ко мне раньше. Школа, которую прошел в женской команде, осталась на всю жизнь. Девчонки ведь ревностно относились даже к тому, что на тренировках уделял больше внимания своей жене Ольге. После женского «Спартака» с рижскими армейцами установил контакт без труда. Помню, как всей командой они пришли ко мне на день рождения. Жили мы тогда с женой в комнате в Доме офицеров, где в годы войны располагался немецкий бордель. Комнатенка была холодная, одна стена зимой полностью покрывалась льдом, приходилось спать в пальто. Я был так увлечен работой, что предпочитал не замечать бытовых неурядиц. Жена, как человек до мозга костей баскетбольный, меня прекрасно понимала. Мы хорошо посидели. Латыши в плане выпивки не уступали Дяде Вале. На следующий день без всякой на то инициативы с моей стороны баскетболисты СКА пошли к председателю Совета министров Латвийской ССР, известному писателю Вилису Лацису. Через два дня нам дали хорошую комнату.
— В Москву вас перевели по приказу министра обороны. Или в ЦСКА было больше возможностей для баскетбольного тренера?
— Всё началось с заурядного конфликта. Рижский СКА был командой всего Прибалтийского военного округа, и за нас играл эстонский центровой Яак Липсо. В один прекрасный момент у него возникли в Риге проблемы, скажем так, интимного характера. Команда настаивала на дисквалификации, но Липсо быстренько перевели в ЦСКА. Сделано это было в разгар чемпионата СССР. Руководство рижского СКА направило письмо с протестом министру обороны Андрею Гречко. Попало же послание к начальнику ЦСКА Новгородову, который наложил резолюцию: «Незаменимых нет».
Я добился аудиенции у министра обороны и сказал, что это несправедливо. Ведь рижская команда тоже армейская, к тому же чемпион СССР, а у нас забирают лучшего центрового! «Так у вас же Круминьш есть», — парировал Гречко. Он хорошо разбирался в баскетболе, но болел за ЦСКА. В конце беседы маршал произнес: «Не кипятись, мы и тебя скоро в Москву заберем».
— Долгие годы главным соперником возглавляемого вами ЦСКА в чемпионате СССР был ленинградский «Спартак», который тренировал Кондрашин. Отражалось ли соперничество клубов на ваших личных отношениях?
— Я всегда относился к Володе очень хорошо. Никогда не позволял своим игрокам плохо отзываться об этом выдающемся тренере. Противостояние Гомельский — Кондрашин подогревалось в основном ленинградскими журналистами. Чего только обо мне ни писали... Когда ЦСКА играл в Ленинграде, с трибун летели нелицеприятные реплики. Сам Кондрашин к этому нагнетанию страстей не имел никакого отношения.
В одном из матчей чемпионата СССР ленинградский «Спартак» играл с московским «Динамо», которое тренировал Евгений Гомельский. Судья-информатор представил болельщикам инспектора встречи Александра Гомельского и арбитра из Гомеля Бориса Царикова. С трибун тут же отреагировали: «Надо же! Всюду гомельские…»
— Вы ведь не станете отрицать, что ЦСКА и «Спартак» принципиально отличались в подходе к формированию состава: в Ленинград приезжали необстрелянные юнцы, из которых воспитывали мастеров, а к вам приходили уже яркие звезды.
— У Кондрашина условия были не хуже, а лучше. В Ленинграде открыли интернат, собиравший самых талантливых юных баскетболистов со всего Союза. Они сами стремились туда, а Кондрашин получал приоритет перед другими тренерами, имея возможность следить за формированием талантливых баскетболистов.
Разве в ЦСКА приезжали сплошь и рядом звезды? Помню, какими глистами взяли Володю Андреева и Алжана Жармухамедова, ставшего олимпийским чемпионом в Мюнхене. Одного из лучших разыгрывающих за всю историю советского баскетбола Станислава Еремина пригласил в ЦСКА после того, как Кондрашин отчислил его из сборной. Случилось это после неудачной игры Еремина в турне по США. Да, в ЦСКА приходили талантливые игроки, но великими они становились уже в нашей команде.
— Игроки становились великими, а главный тренер ЦСКА в какой-то момент стал невыездным…
— Таковы были реалии эпохи, в которой довелось жить. За второе место на чемпионате мира и Европы прорабатывали во всех инстанциях. После «бронзы» стал невыездным. На душе было тягостно. В 1985 году до последнего дня готовил к чемпионату Европы сборную СССР, а повез ее в Испанию, откуда ребята вернулись с золотыми медалями, мой ассистент Владимир Обухов.
В Госкомспорте СССР говорили, что мои документы тормозят в Министерстве обороны. Отправился к начальнику главного политического управления генералу Алексею Епишеву. Он набрал по «вертушке» тогдашнего главу Госкомспорта Марата Грамова: «Ты что, не хочешь, чтобы команда чемпионат Европы выиграла?» Вопрос застал спортивного босса врасплох. «По футболу, что ли?» — на всякий случай уточнил он. «Нет, по баскетболу! — рявкнул Епишев. — У меня как раз Гомельский в кабинете сидит и интересуется, почему ему не оформляют выездные документы».
Одним словом, так и не нашли крайнего. Наверное, с подобной волокитой пришлось бы сталкиваться каждый раз, но архитектор перестройки Александр Яковлев дал мудрый совет: уволиться из рядов Вооруженных Сил. Так и поступил. Благодаря этому осуществил мечту жизни — выиграл со сборной СССР Олимпиаду-1988.
— В Сеуле советская сборная в групповом турнире уступила югославам, и лишь самые отчаянные поклонники верили в успех…
— В полуфинале нам предстояло встретиться со сборной США. На Олимпиады до 1992 года американцы посылали студенческие команды. Та, что приехала в Сеул, была очень сильная. В ее составе были будущие звезды НБА Дэнни Мэннинг и Дэвид Робинсон по прозвищу Адмирал. Еще пять баскетболистов накануне отъезда на Олимпиаду уже заключили миллионные контракты. Мало кто верил, что эту сборную США нам по силам обыграть. Ведь в Сеул мы привезли фактически игравшего на одной ноге Арвидаса Сабониса. Меня начали склонять еще после поражения от югославов. И за неудачно выбранную тактику критиковали, и даже за то, что на послематчевую пресс-конференцию не пришел, якобы испугавшись журналистов.
— Так ведь действительно не пришли!
— По регламенту, на послематчевую пресс-конференцию приглашали только тренера победившей команды. Я давал интервью рядом с нашей раздевалкой. Там два десятка журналистов было со всего мира. Не было только советских, побежавших отправлять злобные репортажи в Москву. Они не упустили возможности полить грязью команду, но я верил в своих ребят и сумел поднять их на подвиг во встрече с американцами...
Номинированный в 2010 году в Зал Баскетбольной Славы Евгений Гомельский в интервью автору этих заметок рассказал, что профессией тренера обязан брату. Когда Женя учился в 8-м классе, в ленинградскую школу приехала выездная комиссия из Всесоюзного института кинематографии. У младшего Гомельского была репутация хохмача и балагура, и он успешно выдержал два тура конкурсных испытаний. В том, что из него не вышел Юрий Никулин, виноват старший брат Александр...
В Сеуле, где Евгений Яковлевич был одним из тренеров олимпийской женской сборной, они с братом часами бродили по Олимпийской деревне и беседовали только о баскетболе. В Барселоне, где младший из тренерской династии Гомельских уже возглавлял женскую олимпийскую сборную, игравшую под олимпийским флагом, старший брат, приехавший по туристической путевке, внес огромную лепту в завоевание «золота». В полуфинале женская сборная обыграла американок, и тренеры просто не знали, как избавить девчонок от эйфории. И тогда Александр Яковлевич предложил: «Купите им вина, пусть расслабятся». Как вспоминал в интервью Евгений Яковлевич, он до сих пор помнит глаза баскетболисток, увидевших в раздевалке такой презент от тренеров.
— Какие матчи вспоминаются вам как самые удачные и самые неудачные в карьере?
— Прекрасно помню все финалы чемпионатов мира. Особенно чемпионат мира 1982 года в Колумбии, где дебютировал восемнадцатилетний Сабонис. Мы тогда выиграли у американцев одно очко. На последней секунде блиставший затем в НБА Дэвид Риверс бросал без помех с угла площадки, но удача была на нашей стороне.
В чемпионате СССР больше всего запомнились два матча между ЦСКА и «Спартаком». В 1971 году в переигровке за звание чемпиона страны в Тбилиси победили с разницей в очко. С сиреной Сергей Белов забросил фантастический мяч.
Через четыре года удача улыбнулась команде Кондрашина. Чтобы получить право на переигровку, нам нужно было дважды обыграть «Спартак» в Ленинграде. Мы же проиграли первый матч в «Юбилейном», который не должны были проигрывать. В первом тайме вели 20 очков, и у соперников не было никаких шансов. В игровом эпизоде Виктор Петраков задел в центре площадки Александра Большакова, а тот был неплохим артистом. Картинно упал, завел публику — и судьи начали нас поддушивать. Я не сумел ничего сделать. Нужно отдать должное Кондрашину. Несомненно, он был сильнее в ведении игры. Не скажу, чтобы превосходил в других тренерских компонентах. У него было много помощников. Тот же Юрий Портных многое делал на сборах, решал организационные вопросы. Мне же приходилось всё делать самому. Хотя, повторюсь, в ведении игры Петровичу не было равных.
— В годы перестройки вам довелось поработать за границей. Какие впечатления остались от общения со звездами европейского и американского баскетбола?
— Интереснее всего было работать в Америке. Материал там для тренера замечательный. Темнокожие ребята в большинстве своем мягкие, эластичные, прыгучие. Создается впечатление, что баскетбольный мяч они берут в руки раньше, чем начинают читать. Работать за границей мешал годами выработанный менталитет. У нас тренер — диктатор. Когда работал в ЦСКА, никто не мог со мной спорить. Да и желания такого не испытывал.
За границей диктаторские замашки тренеру только мешают. Там на первом месте игроки, а правила игры диктуют владельцы клубов, менеджеры, агенты. Большой радости от работы за границей не испытывал. Да и больших денег не заработал. После сеульского триумфа заключил контракт со скромным испанским клубом «Тенерифе». Годовая зарплата составляла 100 тысяч долларов, из которых мне причитались только десять. Да и из этой суммы нужно было партийные взносы заплатить.
— Французский «Лимож», в котором вы отработали сезон, в восьмидесятые годы котировался в Европе высоко…
— Только владельцы клуба сразу же поставили сверхзадачу: выиграть в первом же сезоне чемпионат Франции. Добиться этого не удалось, и пришлось попрощаться с гостеприимным Лиможем. Это в СССР тренеры работали с командой годами, а на Западе иной подход.
— Вы прожили в спорте долгую жизнь, нажили не только друзей, но и врагов. Есть ли игроки, перед которыми чувствуете свою вину?
— Виноват я, прежде всего, перед своими женами. Их у меня было три. Многое потерял с уходом из жизни двух моих чудесных женщин. Они были умны, преданы и очень меня любили. Эти святые женщины заслуживали лучшей доли. Я ведь часами пропадал в зале, отдаваясь на сто процентов баскетболу. Работая по-другому, ничего бы не достиг. Вот только женщинам своим всей той любви, которую они заслуживали, отдать не сумел. У меня хорошие сыновья, все трое, но и с ними общался намного меньше, чем хотелось бы. И многое при этом потерял.
Уже после нашей беседы у «папы», как называли Александра Гомельского в мире баскетбола, родился четвертый сын, Виталик. Первая жена была моложе тренера на три года, вторая — на 25 лет, третья — на 40. И каждый раз Гомельский женился по любви.
— Помимо тренерской деятельности вы проявили себя во многих ипостасях: занимались административной работой, преподавали, комментировали матчи по телевидению, писали книги…
— Любая работа, которой занимался, была направлена на популяризацию баскетбола. Писать о любимой игре доставляло особое удовольствие. В своей книжке «Библия баскетбола» описал тысячу упражнений, придуманных мною за время работы тренером, а в «Энциклопедии баскетбола: от А до Я» расшифровал все термины, которые применяются в любимой игре.
На почетном месте в моей библиотеке стоит книга Александра Гомельского «Управление командой в баскетболе» с дарственной надписью. В предисловии автор написал: «Более 35 лет я работаю тренером. Пережил и перевидел за эти годы многое. Наверное, именно это, а не победы и награды, дает мне право говорить сейчас откровенно. Я готовил и настраивал своих учеников только побеждать. Не привык даже мыслить иначе, и думаю, что это правильно». В этом кредо Гомельского.
Борис ХОДОРОВСКИЙ
Окончание. Начало см. в № 1 за 2018 г.