Спорт и личность

Наталья Антюх: «Это невероятно… Как я могла так пробежать?»

На чемпионате Европы в Барселоне блистательную победу на дистанции 400 метров с барьерами одержала Наталья Антюх, побившая рекорд континента, продержавшийся почти 24 года.

 

Наталья Антюх была и остается спортсменкой-загадкой. О ее истинных возможностях, по-моему, не знает никто, в том числе и она сама.

В 1998 году 17-летняя барьеристка Наталья Антюх первенствовала на 400-метровой дистанции на Всемирных юношеских играх в Москве. Казалось, что после этого она, так же как Елена Исинбаева, Юрий Борзаковский, Алина Кабаева и другие юные звезды, поразившие всех на Играх в Москве, будет раз за разом завоевывать все новые и новые награды. Однако Наталья почему-то пренебрегла теми возможностями, которые перед ней открывались, и сменила барьеры на гладкий бег. Много позже, когда у нее спрашивали, почему она сделала столь резкий поворот в своей спортивной карьере, она отделывалась общими словами: «Наступил переходный возраст, у меня что-то не заладилось, и тренироваться мне не хотелось…».

Как бы то ни было, но она переключилась на гладкий бег. И не прогадала: на Олимпиаде-2004 в Афинах Наталья Антюх завоевала «бронзу» в беге на 400 метров и «серебро» в эстафете 4х400 метров, а в 2005 году снова добилась успеха в эстафете, став чемпионкой мира.

Казалось, ее путь в спорте определен. Тем не менее в прошлом году Антюх вернулась к своему прежнему амплуа. Выступив на Кубке России на дистанции 400 метров с барьерами, она финишировала первой с лучшим временем сезона в Европе, а в июле нынешнего года победила в этой дисциплине на чемпионате России.

Мысль вернуться к барьерам, заметила в начале нашей беседы Наталья, не покидала ее на протяжении всей ее карьеры, но говорить об этом в подробностях ей не хочется, так как она, дескать, закрытый человек. «Я родилась 26 июня, — сказала она, — поэтому мой знак Зодика — Рак. А Раки не любят выставлять свою внутреннюю жизнь на всеобщее обозрение». Ну а поскольку душа Рака, как пишут астрологи, «непонятна, темна и неуловима», то я не стал допытываться, почему ей потребовалось целых 11 лет, чтобы осуществить свое давнее желание…

— Но о чемпионате Европы-то вы можете рассказать? — спросил я ее. — Могли ли вы предположить, что покажете в Барселоне «самый высокий результат из всех дисциплин», как считают специалисты?

— Нет, конечно. Свой личный рекорд — 54, 0 — я установила в марте нынешнего года на четвертом этапе «Бриллиантовой лиги» в Риме, — вспоминает Наталья. — Перед чемпионатом Европы в Барселоне мой тренер Екатерина Куликова настраивала меня на то, что я могу улучшить его, финишировав через 53,3 секунды. Я ставила себе более скромную цель: 53,5—53,6. Когда же увидела на табло цифры 52,92, то не поверила своим глазам. Оказывается, свой личный рекорд я улучшила больше чем на секунду! Это невероятно… Как я могла так пробежать?

— Что проносится у вас в голове за несколько секунд до старта?

— Когда стою на колодке, у меня в голове только одна мысль: первый барьер… До него 45 метров, и надо так растолкать себя, чтобы преодолеть этот отрезок в 21 шаг. Тогда дальше все пойдет по накатанному…

— И как же оно пошло?

— Я этого не помню. Быстрые забеги не остаются у меня в памяти…

— Видимо, такое с вами случилось не впервые?

— Что-то вроде этого я испытала в 2004 году на Олимпиаде в Афинах, где выступала на «гладкой» четырехсотметровой дистанции. О том, как я преодолела последние пятьдесят метров, у меня лишь смутные воспоминания. Только возвратившись в Петербург, я увидела — в записи, конечно, — что вышла из последнего виража восьмой. Финишировала же третьей. Ничего себе… До сих пор не могу понять, как я могла это сделать.

— В одном из интервью вы заметили, что, просматривая ту запись, услышали, что комментатор сказал, будто такой финиш был только у Майкла Джонсона.

— Это был миг счастья. Не оттого даже, что меня сравнили с этим легендарным спортсменом, а потому, что мою фамилию произнесли вслед за его именем...

Эти Наташины слова я попросил прокомментировать первую советскую рекордсменку мира и первую чемпионку Европы в беге на 400 метров с барьерами Татьяну Зеленцову.

— В Афинах, — сказала Зеленцова, — Наталья Антюх доказала, что так же, как и Джонсон, обладает умением оставить силы на финиш, что крайне важно в барьерном беге, который существенно отличается от гладкого бега. И вот в чем разница. Если на дистанции гладкого бега ты почувствовал, что у тебя уже нет сил, то все же сможешь пешком дошагать до финиша. А вот в беге с барьерами тебе уже не удастся закончить дистанцию. Если за 50 метров до финиша у тебя отключились ноги, то ты, как бы ни напрягался, не сможешь взять барьер, который вырастает в твоих глазах до двухметровой высоты…

Наташа пробегает 35-метровые интервалы между первыми шестью барьерами в 15 шагов, а потом переходит на 16, — продолжила свои объяснения Зеленцова. — Но при ее росте ( 182 см) и весе ( 69 кг) она должна научиться пробегать все эти отрезки в 15 шагов. Впереди у нее Лондонская олимпиада, а чтобы выиграть там, она должна стабильно преодолевать дистанцию за 53 секунды и быть готовой выбежать из 52 секунд. А это значит, что она должна пробегать хотя бы восемь барьеров в 15 шагов и только два последних — в 16.

— А когда наступает удивительное состояние то ли вдохновенного беспамятства, то ли эйфории, о котором вы говорили? — задал я Наташе очередной вопрос. — Неужели уже на старте?

— Нет, в эти мгновения все помнишь и контролируешь. Когда же взят первый барьер, то приходит уверенность, что и дальше все сложится так, как надо. До этого момента твой разум еще включен, ну а затем все идет на автомате: ты не считаешь шаги, не думаешь о том, как будешь преодолевать барьер. Я отстраняюсь от соседних дорожек и бегу, словно в шорах, сохраняя свой ритм и не позволяя себе ускориться раньше времени…

— Но чем чревато состояние эйфории? И велика ли угроза того, что спортсменку подведет ее «автопилот»?

— Это состояние таит в себе большую опасность, потому что, преодолевая барьеры, нужно контролировать каждое движение, — говорит Татьяна Зеленцова. — Слава Богу, что на чемпионате Европы Наташа не сбилась с ритма, не совершила ошибок и закончила дистанцию с выдающимся результатом. Однако, как показали ее последующие старты, она пока еще не может стабильно пробегать эту дистанцию примерно за 53 секунды. Если же, как следует поработав над техникой и тактикой, Наташа сумеет достичь этого, то в состоянии эйфории сможет показать 51,8—52,0, превысив мировой рекорд (52,34), установленный в 2003 году Юлией Печенкиной. Но чтобы выйти на такой уровень, Наташа должна понять, что она барьеристка, а не эстафетчица и что нельзя сидеть на двух стульях.

— На чемпионате мира в Берлине, — снова обратился я к Наталье Антюх, — у вас тоже «все шло на автомате», когда в полуфинале вы зацепили восьмой барьер?

— Да. И я вдруг оказалась в таком положении, что избежать падения, казалось, было невозможно. И в этот момент я почувствовала, что меня словно что-то удержало на дорожке… Потом я просмотрела запись своего выступления, но так и не поняла, как я смогла тогда устоять на ногах.

— А вот на чемпионате России-2008 в Казани вам это не удалось…

— Причина того случая самая простая: я плохо переношу жару. А если учесть, что у меня проблемы с сосудами, то станет понятно, почему мой организм дал сбой.

— Вы потеряли сознание?

— Да. Не помню, как я упала. Очнулась, когда медсестра стала перекисью обрабатывать мне ноги и руки. Когда же она стала протирать мне лицо, я спросила ее, что со мной. «Все хорошо, девочка, — ответила она. — Все хорошо». Потом мне сказали, что я сама дошла до палатки, в которой были медики. Но я этого не помню…

«Вам надо заканчивать со спортом», — сказали мне врачи, однако я не могла с этим согласиться. Теперь же мне каждые полгода приходится проходить курс лечения.

— А у вас не было желания бросить спорт?

— Было, конечно. «Зачем мне это надо?» — говорила я себе. — Здоровье-то важнее… Я тогда сразу уехала отдыхать и даже не смотрела по телевизору Олимпийские игры в Пекине: мне это было совершенно неинтересно. И в течение четырех месяцев не приходила на стадион. Я путешествовала по Франции, а потом съездила в Москву и в деревню к бабушке…

— Но, в конце концов, вы все же вернулись на дорожку... А какие замечания чаще всего делает вам Екатерина Куликова, у которой вы тренируетесь?

— Катя произносит только одно слово: «Руки», потому что они у меня порой двигаются не так, как надо, а иногда — после занятий со штангой — идут в стороны или вообще отваливаются.

— А что за упражнение вы делаете со штангой?

— Полуприсед.

— И каков же вес штанги?

— 120—130 килограммов.

— Как вы настраиваетесь на соревнования? Используете ли для этого какие-либо приемы самовнушения?

— Нет, поскольку я, видимо, от природы обладаю способностью внутренне концентрироваться. Некоторые мои коллеги уединяются перед соревнованиями в своей комнате и лежат, накапливая силы. Я же никогда не буду лежать. Мне необходимо движение. Даже находясь во время отдыха у себя в Питере, я не могу долго оставаться дома. Мне нужно что-то делать, куда-то идти…

— Вы, наверное, любите танцевать?

— Да, я хожу на дискотеки.

— И какие танцы вам нравятся — быстрые или медленные?

— Энергичные.

— То есть такие, которые соответствуют вашей собственной энергетике? Но тогда, наверное, и ваши партнеры тоже должны излучать такую же энергию. А если они на это не способны?

— Я теряю к ним интерес.

— Что вы не терпите в людях?

— Цинизм и надменность.

— А какие недостатки видите в самой себе?

— У меня, наверное, слишком жесткий характер. В спорте мне это помогает, а в обычной жизни нередко мешает. Бывают ситуации, когда мне следовало бы ответить помягче, в чем-то уступить, но я чаще всего забываю об этом и действую так, что у моего оппонента уже нет обратного хода.

— А можете ли представить, что будет с вами через пять, через десять лет?

— Годика два-три я еще побегаю, а потом… Тренером я точно не стану. Любой тренер должен сначала поработать с детьми, а у меня это не получится, так как во мне нет той мягкости, которая здесь необходима. Впрочем, если у меня когда-нибудь появятся собственные дети, то во мне, возможно, что-то изменится… Пока же я должна оставаться такой, какая я есть.

— В спорте вам помогает ваш тренер. А в обычной жизни?

— Моя бабушка, Надежда Семеновна. Она, кстати сказать, обладает особыми способностями и редкой интуицией. Бабушка живет в деревне Боровково в Тульской области. И однажды — это было после Афинской олимпиады — она, почувствовав, что мне что-то грозит, приехала ко мне в Питер, чтобы забрать мои олимпийские медали и отвезти их к себе в деревню, где, как она была уверена, они будут в полной сохранности.

А через месяц нашу квартиру в Петербурге обворовали. Вынесли всю аппаратуру и даже колеса от автомобиля. Так что если бы не бабушкина интуиция, то не видать бы мне моих медалей.

— А вы обладаете такой способностью?

— Да. Моя интуиция — иногда я даже побаиваюсь ее — помогает мне вовремя распознавать любой подвох.

— Где вы чувствуете себя лучше всего?

— В деревне у бабушки в окружении моих родных (они все живут в Туле). Мы как-то отмечали там рождение моего троюродного братика. Собрались все родные, поставили на улице огромный стол… И вот тогда я ощутила: вот она, моя семья, и мне сразу стало как-то теплее…

— Если бы вам с неба свалился мешок денег, на что бы вы его потратили?

— Построила бы бабушке новый дом. Ей в этом году исполнилось семьдесят пять, и я очень хочу, чтобы она пожила в новом шикарном доме. Это была бы для меня самая большая радость.

— Вам дарят много подарков. А какой самый приятный?

— Полевые ромашки…

— Выходит, для полного счастья вам необходим новый дом для бабушки и букетик ромашек…

— Ну да. В придачу к медали Лондонской олимпиады.

Андрей БАТАШЕВ