История одной фотографии

Немного золота в холодной воде

В сентябрьском номере «ФиС» вы наверняка увлеклись беседой с фотографом Сергеем КИВРИНЫМ. Сегодня мы открываем рубрику «История одной фотографии», где снимки, сделанные мэтром спортивной фотографии, волшебным образом оживут на ваших глазах легким усилием памяти. Итак, слово Сергею Киврину.

— Несколько лет назад Ольга Брусникина, выдающаяся наша синхронистка, выигравшая в паре с Марией Киселевой Олимпиаду в Сиднее, вернулась с чемпионата Европы, где она завоевала три золотые медали. И нам с Андреем Головановым пришла в голову замечательная идея: сделать из нее русалку, которая нашла золото под водой.

Но снимать задуманное надо было непременно в открытом бассейне (в закрытом для этого недостаточно освещения), отчего опущенное под воду тело приобретает такой крайне неприятный голубовато-зеленоватый тон. Один из немногочисленных открытых бассейнов столицы располагался, как и сейчас, неподалеку от метро Семеновская. Там, где водный центр и дельфинарий.

А дело происходило глубокой осенью, где-то в конце октября. Было уже довольно прохладно, при дыхании и разговоре на улице изо рта вырывался парок. И, поверьте, купаться совсем не хотелось, даже в подогретой воде. Тем более что хронический бронхит всегда со мной. Нет, в воду лезть совсем не хотелось. Но что поделаешь, искусство требует жертв.

По вашему недоуменному выражению лица я читаю, что вас так и тянет спросить: раз эта блестящая идея осенила вас одновременно с Головановым, то почему плюхаться в осеннюю воду предстояло вам, а не Андрею, который и помоложе и с виду покрепче? Легко объясню. Нет, жребий мы не бросали. Все дело в камере, номинально нашей общей с Головановым, но фактически принадлежащей мне. Я ею много снимал, потому что всегда брал ее с собой на отдых. Эдакая «мыльница», но подводная, без дополнительного бокса, позволяющая снимать на глубине до трех метров. И даже с маленькой вспышечкой. То, что надо. Андрюша же ею ни разу не пользовался, а учиться было некогда. Сегодня договорились — завтра снимать.

Приехали мы на Семеновскую. В это время в соседней основной ванне тренировались ватерполисты, среди которых, кстати, находился Сергей Евстигнеев, будущий муж Оли. Этим августом у Ольги и Сергея родился сын Илюша, с чем бы я и хотел их поздравить со страниц журнала. Но вернемся назад, в недавнее прошлое.

Над Москвой по закону подлости стоял серый, совершенно несолнечный день. Что это значит — читайте выше про мое отношение к неестественному сине-зеленому тону тела в слабоосвещенной воде. А мы желали сделать Ольгу красивой, какая она есть. Русалка-красавица. Поэтому мы взяли лампу накаливания, привинтили ее на длиннющую выдвижную удочку, и с этой удочкой Андрей встал на бортик. Питание удалось подключить с помощью специального удлинителя, который мы привезли заранее. Мощный (500 ватт, а может, и целый киловатт) желтый свет от лампы добавил приятную желтизну и сымитировал солнечную подсветку, на которую в тот день поскупилась природа.

До сих пор с содроганием вспоминаю о том, как на пронизывающем осеннем ветру добровольно остался в одних плавках, как вошел в этот холод, как решился плюхнуться. Водичка, доложу я вам, и впрямь была прохладная. Видимо, так было нужно для тренировок. Скажем, те же ватерполисты должны все время двигаться, так что вода у них всегда должна быть определенного градуса — не выше, не ниже. Совсем не такая, как в открытых бассейнах южных курортов или СПА, где праздная публика может погреть свои косточки.

Вынужден признаться, я не ахти какой пловец. А уж тем более ныряльщик. Да, я знаю, как обращаться с камерой, но совершенно не могу держаться под водой. Меня почему-то, возможно в силу моего омерзительного характера, все время выталкивало на поверхность. Я все время всплываю и всплываю. Что заметно осложняло дело.

К тому же Ольга может сколь угодно долго находиться под водой. А мне отчего-то дышать все время хочется.

В сентябрьском номере «ФиС» вы наверняка увлеклись беседой с фотографом Сергеем КИВРИНЫМ. Сегодня мы открываем рубрику «История одной фотографии», где снимки, сделанные мэтром спортивной фотографии, волшебным образом оживут на ваших глазах легким усилием памяти. Итак, слово Сергею Киврину.

— Несколько лет назад Ольга Брусникина, выдающаяся наша синхронистка, выигравшая в паре с Марией Киселевой Олимпиаду в Сиднее, вернулась с чемпионата Европы, где она завоевала три золотые медали. И нам с Андреем Головановым пришла в голову замечательная идея: сделать из нее русалку, которая нашла золото под водой.

Но снимать задуманное надо было непременно в открытом бассейне (в закрытом для этого недостаточно освещения), отчего опущенное под воду тело приобретает такой крайне неприятный голубовато-зеленоватый тон. Один из немногочисленных открытых бассейнов столицы располагался, как и сейчас, неподалеку от метро Семеновская. Там, где водный центр и дельфинарий.

А дело происходило глубокой осенью, где-то в конце октября. Было уже довольно прохладно, при дыхании и разговоре на улице изо рта вырывался парок. И, поверьте, купаться совсем не хотелось, даже в подогретой воде. Тем более что хронический бронхит всегда со мной. Нет, в воду лезть совсем не хотелось. Но что поделаешь, искусство требует жертв.

По вашему недоуменному выражению лица я читаю, что вас так и тянет спросить: раз эта блестящая идея осенила вас одновременно с Головановым, то почему плюхаться в осеннюю воду предстояло вам, а не Андрею, который и помоложе и с виду покрепче? Легко объясню. Нет, жребий мы не бросали. Все дело в камере, номинально нашей общей с Головановым, но фактически принадлежащей мне. Я ею много снимал, потому что всегда брал ее с собой на отдых. Эдакая «мыльница», но подводная, без дополнительного бокса, позволяющая снимать на глубине до трех метров. И даже с маленькой вспышечкой. То, что надо. Андрюша же ею ни разу не пользовался, а учиться было некогда. Сегодня договорились — завтра снимать.

Приехали мы на Семеновскую. В это время в соседней основной ванне тренировались ватерполисты, среди которых, кстати, находился Сергей Евстигнеев, будущий муж Оли. Этим августом у Ольги и Сергея родился сын Илюша, с чем бы я и хотел их поздравить со страниц журнала. Но вернемся назад, в недавнее прошлое.

Над Москвой по закону подлости стоял серый, совершенно несолнечный день. Что это значит — читайте выше про мое отношение к неестественному сине-зеленому тону тела в слабоосвещенной воде. А мы желали сделать Ольгу красивой, какая она есть. Русалка-красавица. Поэтому мы взяли лампу накаливания, привинтили ее на длиннющую выдвижную удочку, и с этой удочкой Андрей встал на бортик. Питание удалось подключить с помощью специального удлинителя, который мы привезли заранее. Мощный (500 ватт, а может, и целый киловатт) желтый свет от лампы добавил приятную желтизну и сымитировал солнечную подсветку, на которую в тот день поскупилась природа.

До сих пор с содроганием вспоминаю о том, как на пронизывающем осеннем ветру добровольно остался в одних плавках, как вошел в этот холод, как решился плюхнуться. Водичка, доложу я вам, и впрямь была прохладная. Видимо, так было нужно для тренировок. Скажем, те же ватерполисты должны все время двигаться, так что вода у них всегда должна быть определенного градуса — не выше, не ниже. Совсем не такая, как в открытых бассейнах южных курортов или СПА, где праздная публика может погреть свои косточки.

Вынужден признаться, я не ахти какой пловец. А уж тем более ныряльщик. Да, я знаю, как обращаться с камерой, но совершенно не могу держаться под водой. Меня почему-то, возможно в силу моего омерзительного характера, все время выталкивало на поверхность. Я все время всплываю и всплываю. Что заметно осложняло дело.

К тому же Ольга может сколь угодно долго находиться под водой. А мне отчего-то дышать все время хочется.

Михаил СОСНОВСКИЙ