Фигурист Марк Кондратюк — один из приятных сюрпризов нынешнего сезона в мужском одиночном катании. Хотя специалистам его имя давно хорошо известно. В прошлые годы 17-летний воспитанник Светланы Соколовской из знаменитой московской школы ЦСКА долго не мог справиться с травмами, а там, где выступал, не слишком запоминался. Даже в этом году на первых стартах он не мог показать всё задуманное, хотя еще на августовских прокатах юниорской сборной России специалисты отмечали удачные постановки и хороший потенциал фигуриста.

Он «выстрелил» сначала на декабрьском чемпионате России в Челябинске, завоевав бронзовую медаль. А спустя месяц — на командном турнире в Москве, где в произвольной программе показал лучший результат, обыграв признанного лидера сезона Михаила Коляду (Марк оказался единственным из «пятерки» наших лучших одиночников, кто не совершил ни одной ошибки во время исполнения короткой и произвольной программ). И поднял двумя своими потрясающими прокатами зал «Мегаспорт». Ну а дальше, как метко подметил олимпийский чемпион Максим Траньков, «звезда родилась»…

Теперь на Марка Кондратюка смотрят другими глазами. А посмотреть действительно есть на что. Помимо интересных постановок в его арсенале красивые пролетные четверные прыжки с потрясающей круткой (пока сальхов и тулуп, но на подходе еще и более сложный риттбергер), необычная пластика, харизма, удивительное единение с музыкой и потрясающая энергетика программ…

Вообще этот фигурист неформален во всем. Даже его история появления на льду незаурядна: на коньки Марка поставили в два года, в два с половиной он уже занимался в группе при Школе олимпийского резерва «Москвич» у Людмилы Сапроновой, а в 10 лет перешел в ЦСКА к Светлане Соколовской. Так что пятнадцать лет из своих семнадцати, без всяких преувеличений, Марк действительно «живет» на льду.  

Он увлекается современным искусством, пишет картины. За прошедший год поучаствовал в трех выставках, одна из которых была персональной (в конце апреля в московском Музейно-выставочном центре «Тушино» пройдет очередная персональная выставка его работ), в двух перформансах (один состоялся в Центре современного искусства «Винзавод»), создал несколько совместных проектов с художниками и музыкантами.

Болельщики старшего поколения уже сравнили его с Толлером Крэнстоном — знаменитым канадским фигуристом и профессиональным художником, завоевавшим бронзовую медаль в мужском одиночном катании на Олимпиаде-76 в Инсбруке. «Мне очень понравилось его катание. Если честно, не нашел особого сходства, как писали в соцсетях, но, возможно, со стороны виднее», — улыбается Марк.

А вот рисует Кондратюк точно в другой манере. Ему нравятся супрематизм, экспрессионизм, а сам он пробует себя в стиле абстракционизм.

Его первая персональная выставка называлась «ПОЗДНО(¿)». Именно так, с перевернутым знаком в конце. Экспозиция была посвящена современным проблемам и переживаниям человека. «Иногда кажется, что уже нет смысла, желания или сил, но на самом деле никогда не поздно попытаться что-либо изменить. Вопросительный знак сомнения в названии именно об этом», — объясняет фигурист.

— Марк, ты очень образно сравнил свои выступления в нынешнем сезоне с «Девятым валом» Айвазовского и «Криком» Мунка. А как бы ты сам нарисовал, например, свои программы, которые произвели на всех такое сильное впечатление?

— В короткой программе — это были бы какие-то яркие цветовые пятна. Может быть, коллаж. В Лондоне, в моем любимом музее Tate Modern, есть одна из поздних работ Матисса: огромный холст и на нем много разных цветов, такой коллаж. Вот, наверное, что-то похожее, яркое. А произвольную программу, наоборот, изобразил бы в темных тонах: что-то фиолетовое, может, темно-фиолетовое, не такое резкое, а более плавное.

— Ты пробовал себя и в уличном искусстве. Твои граффити в подземных переходах можно было увидеть в окрестностях ЦСКА, например.

— Да, был небольшой период, когда я граффити занимался, с баллончиками с краской практически не расставался. Месяца два порисовал на улице — и отпустило меня это. Потому что ту же самую технику можно и в домашних условиях использовать — на холсте или на других каких-то материалах.  

— А если вдруг вдохновение внезапно посетит, а красок под рукой нет?

— Сейчас я просто запоминаю это состояние, бывает, записываю какие-то мысли, а потом использую. Понравился мне, допустим, объект, натолкнул на какие-то идеи, я могу на эту тему что-то еще дополнительно посмотреть, почитать. Это ведь только кажется, что современное искусство — мазня, любой может нарисовать. А на самом деле контекст очень важен: например, что окружало художника в момент создания картины, в каком он был настроении.

— А тебя вдохновение часто посещает?

— По-разному. Иногда просто сочетание цветов необычное увидел — и рождается идея. В любой момент из разных источников может появиться какой-то смысл.

— После персональной выставки заказов у тебя прибавилось?

— На самом деле мне сложно делать что-то под заказ. Обычно просят работы из тех, что уже есть. Я могу, конечно, нарисовать еще одну, но точной копией предыдущей картины это точно не будет.

Когда, например, я делал обложки для музыкальных альбомов, одни заказчики говорили: делай всё, что хочешь. Тогда работать было легко. Некоторые давали какие-то вводные: например, использовать красные, черные и желтые тона, и чтобы обязательно присутствовал образ человека. С этим тоже можно работать. Но когда просили что-то конкретное — тут человек в кружочке, а там желтый фон, я отказывался. Это уже не мое. Я не художник-оформитель, скажем так, для меня очень важна свобода творчества.

— Одежда для тебя — тоже способ самовыражения, предпочитаешь такой же экспрессивный стиль?

— Скорее — экстравагантный. У меня есть, конечно, базовый гардероб, но больше да, нравится играть с вещами.

— Почему-то сразу вспомнилось фото из твоего аккаунта в социальных сетях, где на тебе джинсы, вывернутые наизнанку. Смотрится, кстати, очень неплохо.

— Спасибо (смеется). Но вообще это получилось случайно: забыл одежду, в которой обычно рисую, принести в мастерскую. Вот и пришлось выкручиваться.

— Творческая жилка, умение в обычном увидеть необычное в тебе с самого детства пробивалась?

— Честно говоря, ничего такого я не чувствовал. Слышал, как взрослые обо мне говорили, что я творческий ребенок, музыкальный. Но сам никогда об этом не думал.

— Просто в одном из интервью ты сказал, что любовь к искусству тебе прививали с детства.

— Да, мама и бабушка. Больше всего, наверное, всё-таки мама. Она очень любит театр, оперу, балет, вообще любое классическое искусство. Мама по образованию врач, но, когда она оканчивала институт, случилась перестройка, надо было как-то выживать, поэтому занялась бизнесом. Много ездила в командировки. Приедет и первым делом всегда расскажет, в каком музее побывала, что особенно понравилось. Постоянно и меня брала с собой в театр, на балет, на выставки…

Наверное, всё это стало частью меня, некой отправной точкой. Потом уже я сам стал интересоваться искусством. Правда, современным. Здесь мы схожи во вкусах с моим старшим братом (у нас с ним разница в 16 лет), он коллекционирует предметы советского авангардного искусства, мечтает сделать передвижную выставку по городам России.

— Говорят, ты и стихи пишешь. Почему всё-таки такая любовь к живописи, а не, скажем, к литературе?

— Так я и писать пробовал. В 10 лет прочитал всего Шерлока Холмса и начал сочинять свой сборник детективных рассказов. Они, конечно, очень наивные, детские, но в них есть всё же какой-то сюжет, интрига. А в своих стихах не почувствовал пока душевного подъема, недоволен результатами, скажем так. Думаю, что тяга к рисованию появилась потому, что мне легче выражать себя не в словах, а в каких-то образах, линиях, цветах. Такая форма мне ближе.

— Марк, а на учебу времени хватает? Одиннадцатый класс всё-таки.

— Вот сейчас с вами поговорю и пойду экзамен по истории сдавать, дистанционно. До 10-го класса я очень много учился, потом стало сложнее успевать. Но учителя идут мне навстречу, и я стараюсь их не подводить, не запускать материал.

— Неужели и литературу по школьной программе читаешь?

— Если нравится, читаю. Например, роман «Война и мир» у меня совсем не пошел. А «Отцы и дети» прочитал с удовольствием. «Горе от ума» прямо очень-очень понравилось. Главный герой колоссальное впечатление на меня произвел. Это если говорить про классику. А так я разные книги читаю. Самая любимая — «Десять негритят» Агаты Кристи. Читал ее запоем, спать не мог, так хотелось быстрее узнать, чем всё закончится. После Конан Дойля мне казалось, что написать идеальный детектив просто невозможно, но случайно в руки попала эта книга Агаты Кристи — и я пропал. Мне кажется, что эта книга — настоящая гимнастика для ума!

— Где больше всего настоящего Марка — в живописи или в фигурном катании?

— Мне кажется и там, и там. Просто рисование — это одна жизнь. А лед — другая. Живопись — это хобби. Там другой подход: могу делать, могу не делать. А фигурное катание — работа. Причем тяжелая. Здесь нужно выходить — и делать!

— И как же это уживается со свободолюбивой творческой натурой художника?

— Иногда бывает сложно. Потому что есть у меня в характере одна черта — я немного ленивый. Но вот пока получается. Фигурное катание для меня сейчас всё: и жизнь, и работа.

Я это понял, когда в 13 лет стали болеть колени, и целый год я практически не катался (у Марка была болезнь Шляттера. — Ред.). Даже мама, которая привела меня на лед и очень хотела, чтобы из меня получился хороший фигурист, предлагала завершить катание, потому что здоровье важнее, чем гипотетические медали. Но меня уже затянуло, решил: нет, буду идти дальше.

Мне тогда все помогали. Светлана Владимировна (Соколовская. — Ред.) очень поддерживала. Я чувствовал, что она в меня верит. Светлана Владимировна вообще во всех своих спортсменов очень верит, что подкупает. Она меня не прессовала, не утешала, просто находила правильные слова. А иногда и слов никаких не нужно было, это и так чувствуется.

— Ты даже после не очень удачных прокатов производишь впечатление человека очень спокойного и позитивного. Это действительно так или просто умеешь «держать» лицо?

— Если взять последний год, то могу, наверное, сказать: да, я оптимист. Не знаю, как это объяснить, но после карантина я стал более позитивно смотреть на жизнь. Раньше, когда у меня что-то не получалось, меня все утешали, поддерживали, мне это было необходимо. А сейчас заметил, что теперь я делаю то же самое в отношении других людей. Как-то незаметно всё поменялось. А вот вывести меня из себя и раньше было трудно. То, что других может задеть, например, обидный комментарий в соцсетях, мне по барабану.

— Все уже знают, что эталоном современного искусства в фигурном катании для тебя является Нэйтан Чен. А каким ты себя видишь на льду? Какие цели перед собой ставишь?

— Я стремлюсь к тому, чтобы быть гармоничным фигуристом. Это тот вариант, когда ты можешь и медали получать, и запомниться зрителям. Я знаю, что в нашем виде спорта довольно много необычных, артистичных фигуристов, которые никогда не были чемпионами, но их помнят, что тоже неплохо. Но в идеале я хотел бы найти баланс между технической составляющей и художественной. А конкретных целей у меня сейчас нет.

— Неужели нет амбиций попасть на Олимпиаду или выиграть чемпионат мира?

— Ну так это цели такие — общие. Мне кажется, в спорте все хотят добиться примерно одного и того же, и я не исключение. Но я живу сегодняшним днем, реально оцениваю свои возможности. Первая половина сезона сложилась для меня не очень хорошо, вторая — более-менее успешно. Сейчас нужно продолжать дальше работать, на будущее.

Беседу вела Оксана ТОНКАЧЕЕВА