Олимпийский сезон 2021 года получился для прыгуньи с шестом Анжелики Сидоровой самым ярким и в то же время непредсказуемым. Казалось, что после Олимпийских игр в Токио, где она завоевала серебряную медаль с результатом 4,85 м, у нее не будет ни сил, ни эмоций, чтобы собраться на предельные для нее высоты. Но 30-летняя москвичка поставила красивую точку в сезоне-2021 победой в финале «Бриллиантовой лиги» и фантастическими 5,01 м, показанными там же, в Цюрихе. О том, как ей это удалось, «Физкультура и спорт» решил расспросить Светлану АБРАМОВУ, старшего тренера сборной России по прыжкам с шестом, заслуженного тренера России, кандидата педагогических наук и многолетнюю наставницу Анжелики.

Прыжки с шестом. Взлеты и падения

2021 11 ton 2

Светлана Абрамова
Фото Р. Максимова

Светлана Абрамова была одной из первых российских спортсменок, начавших осваивать прыжки с шестом, и первой, кто смог достигнуть высокого международного уровня: за ее плечами «серебро» Игр доброй воли-94, участие в чемпионатах Европы и мира. Затем Светлана стала первой в своем виде спорта женщиной-тренером, и после того, как ее ученица выиграла европейский чемпионат, была удостоена приза «Golden Tracks», вручаемого тренерам, впервые подготовившим чемпионов Европы и внесшим большой вклад в развитие мировой легкой атлетики.

— Светлана, сразу после завершения соревнований в Токио эмоций и у вас, и у Анжелики было много, и они были противоречивые — вроде, и радоваться надо было первой медали наших легкоатлетов на Играх спустя восемь лет после Лондона-2012, и в то же время было сожаление: ведь до победы не хватило совсем чуть-чуть. Сейчас, когда прошло почти три месяца после окончания Олимпиады, как вы оцениваете ее итоги?

— Думаю, то, что произошло, имеет под собой какой-то философский смысл. Наверное, нужно было, чтобы всё случилось именно так, как случилось. Да, настраивались мы только на победу, да, серебряная медаль — это не то, чего Анжелика заслуживала, но я могу сказать абсолютно точно: в тот момент она боролась до конца, практически только за счет своих морально-волевых качеств, за счет умения собираться сделала то, что сделала. Олимпийский сезон вообще получился для нас очень сложным.

— Имеете в виду нестабильные результаты Анжелики по ходу сезона, когда за провальным началом на этапе «Бриллиантовой лиги» в Дохе, где она заняла только седьмое место (4,64), последовали неплохие прыжки на втором этапе — во Флоренции (4,91), затем был рядовой для нее результат на чемпионате России (4,75), после которого снова хороший старт в Монако (4,80) — последнем турнире перед Олимпиадой?

— Да, сезон у нас получился какой-то рваный. Но дело не только в том, что Анжелике, как и всем нашим ребятам, не хватило соревновательной практики. Самым трудным, на мой взгляд, было ожидание неприятностей, негатива, которое сопровождало всех нас на протяжении последних двух лет.

Зиму мы провели без стартов, в ожидании нейтрального статуса, потом было ожидание — попадем ли мы в число тех десяти российских спортсменов, которое определила Международная федерация легкой атлетики.

Хотя вроде как не должно было быть никаких вопросов ни по поводу попадания в команду Маши Ласицкене, ни Анжелики, но нам никто ничего не обещал, никто не хотел брать на себя ответственность и сказать, что прежде всего видит в олимпийской «десятке» чемпионок мира. При этом все понимали: «десятка» должна быть безупречна во всем. Мы-то, конечно, были уверены во всех ребятах, но ощущение того, что ты находишься в зависимости непонятно от кого и от чего, выматывало.

2021 11 ton 1

Анжелика Сидорова
Фото Р. Максимова

— Пять предолимпийских стартов, три из которых — международные, это мало для спортсмена, который претендует на олимпийскую медаль?

— Учитывая то, что мы долго не выступали (а старт в Дохе был для Анжелики первым международным стартом после 2019 года), маловато, конечно. Еще и чемпионат России доставил не самые приятные эмоции. После того как во Флоренции она уже соревновалась на привычных для себя высотах, ей нужно было для собственной уверенности показать хороший результат на внутреннем отборе, но в Чебоксарах в прыжковом секторе неправильно была установлена яма для приземления и получилось совсем не то, на что мы рассчитывали.

— А в чем была загвоздка?

— Мат наползал на ящик, куда спортсмены ставят шест во время отталкивания, и, как описывала Анжелика свои ощущения, просто останавливал его. Девочки не перелетали через планку, а просто падали на нее сверху. Я понимала, что ее невысокий результат не был связан с технической ошибкой, но она всё равно переживала. В общем, распрыгаться, набрать соревновательную уверенность по ходу сезона, как она обычно это делала, на этот раз, к сожалению, не получилось.

— Вспоминая ваши с Анжеликой слезы в Токио… насколько 5,01 в Цюрихе компенсировал «серебро» Олимпийских игр?

— Ох, это было одно сплошное вау! Восторг, счастье безграничное… Послевкусие, которое осталось от сезона, именно эти 5,01! Они перекрыли, конечно, и все сомнения, и самоедство, которые были после Олимпиады. Про Токио, если честно, я уже забыла. Выводы сделаны, все мысли уже о будущем.

— Анжелика рассказывала, что в Цюрихе, выходя в сектор, даже не думала о том, что такие прыжки, за 5 метров, могут случиться. А у вас было ощущение, что это произойдет здесь и сейчас?

— К высоте 5 метров мы присматривались давно. Впервые Анжелика предпринимала попытки еще во время соревнований зимой 2020 года, но потом из-за пандемии сезон получился скомканный. А нынешней зимой, в феврале, на фестивале (прыжков с шестом «Созвездие». — Ред.) снова попыталась. Попытки были хорошими, но не хватало соревновательной конкуренции, драйва.

Вообще, если посмотреть все результаты Анжелики, то можно увидеть: мы с каждым годом постепенно, по ступенечке поднимались наверх. Последние два года она прыгала стабильно, на достаточно высоком уровне. И в принципе, уже два года назад, на чемпионате мира в Дохе, была готова прыгнуть на 5 метров. Готова технически и физически.

Оставалось поработать над психологией?

— Да, в прыжках с шестом очень сложно сохранять вот этот баланс — физической готовности, технической и психологической. Мало того, что ты становишься быстрее, сильнее, нужно быть готовым «переварить» эту технику, эту свою скорость и силу. Иными словами — суметь вложить всё наработанное в прыжок. И сейчас мы подошли как раз к тому уровню, когда Анжелика психологически готова к новым высотам.

— Когда я вас спросила, за что после такого успеха вы больше всего можете себя похвалить, вы ответили: «За то, что не спасовала и настояла на том, чтобы Анжела прыгала 5,01». А был другой вариант?

— Ну как? Она же личный рекорд — 4,96 установила. Как правило, после рекорда мы заканчивали выступления. Но здесь я видела, что она получает удовольствие от прыжков. Не было той тяжести, тех усилий, которые были в Токио.

— Кстати, как раз хотела спросить: что говорит ваш первый олимпийский опыт в качестве тренера: Олимпиада — действительно безумный стресс и нечто страшное для психики?

— Это совсем другие соревнования, однозначно. Всё вроде то же самое: участницы, сектор, тренеры на трибунах… А волнуешься так, как никогда в жизни. Всё-таки Олимпиада имеет какое-то магическое действие. Возможно, потому, что слишком много ожиданий каких-то с ней связывают и требований к самим себе. Совершенно другой старт, не похожий даже на чемпионат мира. Даже с учетом пустого, без зрителей стадиона.

— Ну вот, а говорили, что соревнования без зрителей — это бутафория, пародия на Олимпийские игры…

— Мы были к этому готовы. На чемпионате мира в Дохе зрителей поначалу тоже было немного, а на чемпионате России их не бывает вовсе. Желание выигрывать, отдавая все силы для этого, у спортсменов точно меньше не становится. Просто люди забывают, какая сложная была эта Олимпиада, какая долгожданная. Я, например, так и не смогла объяснить себе, почему испытывала такое волнение, что пульс зашкаливал. Что уж говорить о спортсменах.

А в Цюрихе Анжелика вышла в сектор немножечко другой. Она не была той напряженной Анжеликой, которую мы обычно привыкли видеть. И мне было интересно: что она может сделать в этом состоянии — раскрепощенности, свободы от каких-то обязательств. Я видела у нее вдохновение. Я ведь если чувствую, что что-то не так, мучаюсь сомнениями — а стоит ли рисковать? Если Анжелика говорит: «Ой, а вдруг не получится?», то я тоже начинаю: а вдруг?.. Но если уже я говорю: «Да, ты можешь!», то сто процентов, что она сможет! Вот и в тот момент я верила: сможет! И не использовать эту ситуацию было бы глупо.

А возвращаясь к Токио… Думаю, что если бы там была золотая медаль, не было бы этих счастливых 5,01.

— Ваш с Анжеликой путь к успеху — это еще и история про то, как тренер и ученик могут быть преданы друг другу.

— В следующем году будет двадцать лет, как мы работаем вместе.

— И обе пришли в сектор для прыжков с шестом из спортивной гимнастики.

— Да, даже тренировались в одной спортивной школе, у одного и того же тренера — Елены Николаевны Хакимовой. Только я была в первом ее наборе, а Анжелика — в последнем.

— Сразу увидели в ней задатки чемпионки?

— Анжелика с детства была очень целеустремленной. И никогда не была ведомой. Ей всегда нужно было понимать — что она делает и зачем? Когда я ей объясняла задание, она потом уже сама ставила себе маленькие, промежуточные задачи и продолжала идти к главной цели еще более осознанно.

Ее долго не воспринимали всерьез, не верили, что она сможет вырасти в элитную спортсменку. Но люди, которые делают такие прогнозы, по каким-то своим критериям других оценивают. Внешне Анжелика никогда не выделялась ростом, силой или скоростью разбега, она была тихой, незаметной, хрупкой девочкой. Но я-то знала, какая сила сидит у нее внутри! Характер у нее еще тот. Свои сильные качества она умеет очень грамотно и рационально использовать. И может быть, как раз из-за того, что изначально она не была очень сильной, мы и смогли добиться такого эффекта от прыжка, когда все удивляются: «Ах, как она это делает?!» А вот так. Изыскиваем возможности.

Мы с ней росли вместе — она учила меня, а я ее. Вместе прорывались. Обеим постоянно приходилось доказывать: мне — что способна подготовить первоклассных спортсменов. А ей — что она сильная. Мы настолько привыкли быть в этом состоянии, когда, что называется, не расслабишься….

— Вы же, получается, сначала в качестве спортсменки показали пример Светлане Феофановой, Елене Исинбаевой, Юлии Голубчиковой, Анжелике, проложив дорожку из зала гимнастики к прыжковому сектору…

— Кто-то же должен был начать… Поскольку я из первого поколения женщин, кто взял в руки шест, то, наверное, да, внесла свою лепту. Я начала заниматься легкой атлетикой в 1984 году, потому что наш тренер по гимнастике ушла в декрет, и наша группа распалась. О прыжках с шестом у женщин тогда и речи не шло. Я увлеклась барьерным бегом, бежала по нормативу мастера спорта.

А однажды пришла в манеж и как торкнуло: хочу прыгать! Вот хочу и всё! Не остановило даже то, что мне уже 21 год исполнился, да и тренер Владимир Ильич Шульгин совершенно не представлял, как с девчонками работать. На нас смотрели и крутили пальцем у виска: делать им больше нечего, как всякой ерундой заниматься! Но мы старались не обращать внимание и потихоньку постигали секреты прыжка. А потом стало легче — в начале 90-х годов женский шест стал активно развиваться во всем мире, в 1996 году прошел первый чемпионат Европы, у нас в стране процесс обучения стал налаживаться, в секции стали приходить девочки.

— Но тренировать их считалось сугубо мужским делом?

— Да! Поэтому, когда я, завершив спортивную карьеру, вернулась в сектор в качестве тренера, в глазах окружающих снова читала недоумение.

— Скажите честно, сомнения в правильности выбора не мучили?

— Мучили, конечно. Ночью, бывало, в холодном поту просыпалась: что делать, как тренировать? Взялась работать с человеком, а как учить прыгать на три метра, не знаю. А на четыре метра?

Я же сначала пыталась тренировать так, как меня тренировали. Думаю, через это все проходят. Потом стала добавлять свое, постоянно училась, анализировала, чуть ли не каждый прыжок математически рассчитывала. Мы же тренировались совсем в других условиях. У нас не было подходящих шестов, которые сегодня есть у Анжелики. Мы не столько учились делать правильные движения, сколько подстраивались под те условия, в которых находились. Мой лучший результат был — 4,20, и как «телом» прыгать 4,90 или 5 метров, я не знаю, могу только «головой».

Но постепенно Анжелика стала реализовывать то, что я в нее вкладывала. Сегодня уже есть и опыт, и своя методика. И коллеги-мужчины относятся ко мне с уважением. Но всё равно иногда они, глядя на Анжелику, говорят: «Мы не понимаем, как она у тебя прыгает». И еще: «Тренируешь ты неправильно». (Улыбается.)

— Вы по-прежнему единственная женщина-тренер в мировой элите шестовиков?

— Получается, да. Хотя, например, у нас в стране сейчас есть несколько девушек, бывших шестовичек, которые выбрали тренерскую карьеру и успешно работают на молодежном уровне.

— Российская легкая атлетика сейчас находится в непростой ситуации. Но в нашей стране интерес к прыжкам с шестом и раньше был не такой высокий, хотя до Анжелики были рекорды Светланы Феофановой, Елены Исинбаевой…  

— Вопрос популярности любого вида — это вопрос раскрутки. В США, например, регулярно, раз в год, проходит встреча шестовиков. Любители прыжков со всей страны приезжают. Снимают огромный ангар, ставят в нем 15 ям и прыгают. Причем все, от детей до стариков, независимо от уровня подготовки. Тех, кто не умеет, там же и учат, ты просто варишься в этом прыжковом «котле» и можешь тут же попробовать свои силы, участвуя в соревнованиях. На такие турниры съезжаются более трех тысяч человек!

Дети, особенно в регионах, приходят в наш вид спорта, но их мало. Потому что нет программы по их привлечению, нет селекции, никто сегодня не ходит по школам, не просматривает потенциальных учеников. И это проблема не только нашего вида спорта, к сожалению.

— Создание клуба прыжков с шестом «Созвездие», в котором вы принимали и продолжаете принимать самое непосредственное участие, попытка хоть как-то исправить ситуацию?

— Я убеждена: когда люди объединяются, проблемы уже не кажутся неразрешимыми. У нас ведь в стране много талантливых детей и тренеров. Но каждый со своей проблемой один на один находится. Поэтому и родилась идея создать такой центр — Центр развития прыжков с шестом «Созвездие». Это не какое-то определенное место, куда приходят тренироваться, а сообщество тренеров, спортсменов-профессионалов и спортсменов-любителей, объединенных желанием развивать нашу дисциплину в России.

За три года удалось сделать немало: мы провели несколько обучающих семинаров для специалистов со всей России. До пандемии на них приезжали и зарубежные специалисты. На Малой спортивной арене Лужников в Москве два года подряд проходил фестиваль прыжков с шестом «Созвездие», с помощью местных властей мы провели ряд турниров по прыжкам в высоту на центральных площадях таких городов, как Чебоксары, Иркутск, Челябинск…

Сегодня соревнования по многим видам спорта выходят за пределы залов и стадионов. А в Европе мини-турниры шестовиков на городских площадях или других площадках популярны уже давно.

Например, во французском Клермон-Феране (городе, где тренируется олимпийский чемпион и рекордсмен мира Рено Лавиллени) проводят большой турнир для звезд шеста, а за день до его начала собирают чемпионов прошлых лет, которые приходят со своими детьми, родственниками, друзьями и устраивают для них отдельное соревнование. Дети получают билет на главный турнир, смотрят потом, как Лавиллени прыгает.

Французы сейчас прыжковые секторы ставят даже на пляжах. И Рено не гнушается участвовать в этих мероприятиях. Его тренер Филипп д'Энкос, когда приезжал к нам в Москву на семинар, рассказывал, что у них вообще в порядке вещей, когда известный спортсмен участвует в подобных мероприятиях абсолютно безвозмездно, считает своим долгом рекламировать свой вид спорта среди детей. Вот и мы с Анжеликой стараемся использовать любую возможность, чтобы показать всю красоту своего вида спорта.

— Есть планы продолжать начатое?

— Обязательно. Из-за пандемии и подготовки к Олимпиаде пришлось ряд мероприятий отложить, но бросать мы это дело точно не будем. Формат «Созвездия» немного изменится, но суть останется прежней — объединение всех, кому интересны прыжки с шестом, кому не безразлична их судьба. Знаете, я пришла к выводу: если искать пути, вкладывать душу и сердце в то, что делаешь, рядом обязательно появятся люди, которые тебе помогут.

— Возвращаясь к вашей работе с Анжеликой: успешное сотрудничество тренера и ученика складывается из многих факторов. Какой бы вы поставили на первое место?

— Доверие друг к другу. Для меня именно это качество всегда было важно в работе с Анжеликой. Я доверяю ей, она — мне. Именно это позволяет нам делать работу максимально эффективной. Не кому-то из нас кого-то тащить за собой, а идти, взявшись за руки.

— 5,01 — прекрасный задел для следующего сезона, да и для всего уже начавшегося нового олимпийского цикла. Есть уже понимание, как будет строиться дальнейшая карьера вашей ученицы, ведь до следующих Олимпийских игр не так далеко?

— Мысль о том, чтобы подготовиться к следующей Олимпиаде и выступить в Париже, у нас есть, конечно. Хотя возраст у Анжелики уже такой, что очень сложно что-то конкретное загадывать, всё будет зависеть от состояния ее здоровья. Вот хотим сейчас пересмотреть подход к тренировочному процессу, чтобы больше внимания уделять своему здоровью, обследованию организма. То есть к подготовке, которая больше была на интуиции построена, постараемся подтянуть какие-то более объективные данные. Не хочется дотягивать на зубах до 2024 года. Хочется именно жить и выйти на Олимпиаду в Париже максимально готовыми.    

Беседу вела Оксана ТОНКАЧЕЕВА